Страж

Теперь я знал, что чем быстрее я сам найду ключ к расшифровке блокнота, тем больше у меня шансов выйти из этой переделки живым. Эта Элла уже не казалась мне существом дружественным. Именно – существом, так как она была создана, а не рождена, как нормальный человек. Хотя, возможно, это звучал во мне комплекс неполноценности отражённого образа перед изначальной силой.

Я кинулся к библиотеке и достал рукопись. Сейчас мне было уже не так страшно то, что я оказался на стороне Тьмы, ибо Свет, в лице Эллы, выглядел гораздо более агрессивным и разрушительным. Именно они стремились к нарушению зыбкого равновесия. Именно они убирали с пути Стражей, которые существовали до меня. И мне становилось не по себе, стоило только представить, каким образом они это делали.

Я листал рукопись туда и обратно, но странные значки не становились буквами и не складывались в слова. Лишь постоянно попадался на глаза рисунок треснутого зеркала. Попадался постоянно.

Зачем первый Страж (а теперь я был уверен в том, что рукопись принадлежала ему) так тщательно изобразил именно это зеркало? И почему расколотым, когда оно было целым? Что-то важное было в этом рисунке, что-то, что должно было помочь. Это я понимал, но пока не видел, как использовать подсказку.

Я так и уснул на полу у шкафа с книгами, засунув блокнот глубоко за ремень брюк, туда, откуда моя «подруга», имеющая свободный доступ на мою территорию, не сможет его достать, не потревожив мой сон. И, уже засыпая, я достал меч, и сжал в руке рукоять.

Обычно я не запоминаю свои сны, если только меня не разбудили неожиданно звонком будильника, или мобильного. Но тут сон ворвался в мой мозг, разрушив все барьеры умиротворения и отдыха. И мне явился дед – мой дед, а не тот голос в оболочке. Он раздвинул завесы забытья, и коснулся моего сознания.

– Зеркало, – прошептал он, – разбей его! – Голос деда в моём сне тонул в фейерверке помех, но я явственно слышал: – разбей зеркало!

– Зачем? – Даже во сне мне показалась глупой эта идея, да ещё подсказанная моим настоящим дедом, а не тем Старшим, который принимал его облик.

– Руны начертаны при расколовшемся солнце, – терпеливо объяснял мне во сне мой дедушка, – прочитаешь их, вонзив меч в своё отражение!

Я столько возился последнее время с отражениями, что перестал воспринимать их, как живых людей. Но тут, во сне, что-то покоробило мой слух.

– Убить своё отражение? – Догадался я. – Нет! Никогда! Я сам – отражение. Я не стану этого делать. Пусть даже мне придётся остаться Стражем навечно.

Дед плакал! Я видел – дед плакал! Слёзы текли, повторяя путь морщин на его лице. Дед плакал в моём сне! Такого мне не снилось никогда. Родители были всегда достаточно требовательны и тверды, дед был всегда предсказуем, и мягок. Но, как и родители, никогда мне раньше не снился. Но теперь он оплакивал меня, и я это понял.

– Разбей зеркало! – Настаивал он. – Там отражаешься только ты! Там отражается только она! Там отразится книга. Всё отразится в истинном облике.

Внезапно в мой сон ворвалась Элла. Лицо её уже не взывало к поцелуям, а было перекошено гневом. Чёрные молнии текли с кончиков её пальцев, улыбка походила на гримасу.

– Дай книгу, – шипела она, из её волос вырывались змеи, готовые воткнуть свои ядовитые клыки в плоть беспечного Стража. – Дай книгу, и иди, куда пожелаешь!

Я могу отправить тебя в рай, где всегда спокойное и тёплое море, где девушки не только красивы, но и безотказны, где нет болезней, где не нужны деньги, где ты станешь первым среди равных! Только отдай книгу! Тебе от неё никакой пользы.

Я весь вспотел. Я был мокр от пота, будто принял душ. Я потерял связь с реальностью, и не сразу понял, что проснулся. Главное, что на мне всё ещё были доспехи, рука, всё ещё, сжимала меч, а блокнот с записями первого Стража был всё ещё при мне, затаённый в таком месте, о котором не говорят в культурных компаниях.

Я встал на непослушных ногах. Руки предательски дрожали. Провёл ледяной ладонью по влажному лбу, пытаясь стряхнуть остатки сна, но ведение крепко застряло в моём мозгу, который за последние дни слишком часто подвергался перегрузкам и существовал в бесконечном стрессе. Я одновременно и боялся и желал приблизиться к роковому зеркалу и заглянуть в волшебное стекло. Что-то, какая-то сила будто удерживала меня за плечи, но, в тоже время, сила более мощная влекла меня вперёд, к разгадке тайны. И вот я уже стоял перед ним, слегка покачиваясь от напряжения. Пот ручьями стекал вдоль всего тела. Я смотрел в зеркало. Я видел своё испуганное лицо в каплях влаги, всклокоченные волосы и оружие в своей руке.