Стратостаты - вперед!

Сталин встал из-за стола и стал прохаживаться по ковровой дорожке вдоль стола для совещаний: - Ми переживаем очень сложний момент международной обстановки... После речи Черчилля в Фултоне, после провала совещания министров иностранных дел в Москве, после того, как опустился 'железний занавес', стало ясно, что бившие союзники намерены разорвать с нами всякие отношения. Конечно, ми этому противостоим. Ми объявили 'План Молотова' в ответ на 'План Маршала'. Ми пытаемся воздействовать на ситуацию через французских и итальянских товарищей, входящих в правительства этих стран. Но этого пока недостаточно, чтобы переломить ситуацию. В ноябре в Америке президентские виборы. Сейчас Трумен или Макартур соревнуются друг с другом в антисоветской риторике, и нам трудно оценить, что для нас будет хуже: политический интриган или боевой генерал, привикший махать кулаками... В любом случае, в отношениях с американцами нужно иметь козырь в рукаве. А у нас сейчас в руках только половинка этого козыря! В тоже время среди нас находятся безответственные болтуны, которые демонстрируют с кулаками свой калюжский патриотизм!

- Товарищ Сталин! Вернер Браун - талантливый конструктор. За шесть лет он уйдет вперед, пока мы будем возиться с устаревшей ФАУ-2. Я обещаю разработать советскую межконтинентальную ракету оригинальной конструкции в течение пяти лет.

- Это слишком долго, товарищ Королев.

- Разрешите доложить, товарищ Сталин!

- Говорите, товарищ Кузнецов.

- Комиссия при адмиралтействе год назад завершила разбор технической документации, полученной от японцев. Нас ожидало несколько сюрпризов... Оказалось, например, что японцы запускали свои первые воздушные шары все-таки с борта подводных лодок. И только по мере технического совершенствования аппаратов стали запускать их непосредственно с островов. Наши инженеры и конструкторы даже сомневаются, добились бы японцы достигнутого эффекта от бомбардировок стратосферными зондами, если бы не это обстоятельство... Они стали применять их раньше, чем довели до полного технического совершенства...

- Продолжайте, товарищ Кузнецов. Это становится все более интересным.

- Среди прочих чертежей мы обнаружили проект необычной подводной лодки. Это лодка с затапливаемым отсеком, в котором могут размещаться стратосферные зонды. Таким образом, лодка может запускать их, не всплывая на поверхность. Оставаясь неуязвимой. Мы могли бы использовать такие лодки в качестве средства доставки стратостатов... Тем более, что опыт их запуска наработан нами еще до войны. Но, поскольку стратостат менее совершенен, чем самолет и ракета, доставлять его к месту запуска мы будем в специальном отсеке подводной лодки.

- Сколько потребуется времени, чтобы построить такую лодку?

- Строить не обязательно. Можно модернизировать существующие лодки четырнадцатой серии. Полгода. Максимум десять месяцев.

- Приносите завтра свои чертежи, товарищ Кузнецов. Ми их посмотрим...

*** 1 ноября 1951 года Тихий океан. 38° северной широты, 160° восточной долготы.

- Товарищ командир! Лодка достигла указанного квадрата!

- Стоп машина! Боцман! Погрузиться еще на пятнадцать метров. Экипажу подготовиться к запуску!

- Есть подготовиться к запуску! Экипаж! Подготовка к запуску!

Разговор происходил в толще вод Тихого океана на борту советской стратегической подводной лодки "Ленинградский комсомолец". Аврал под водой - это не то, что аврал на надводном корабле. Никаких свистков и сирен, никакого топота множества ног, и совершенное отсутствие суеты. Просто те, кто входил в состав пусковой команды, прошли к секретному отсеку субмарины. Пять человек, забравшись внутрь, стали расправлять оболочку огромного воздушного шара. Еще двое подтащили к ней два шланга, выведенных прямо из переборки, и закрепили их в специальных патрубках. Потом еще два. Движение всех семи человек были отработанны. Зашипел газ. Матросы стали кантовать оболочку, чтобы газ беспрепятственно проходил внутрь. Слаженность движений выдавали навык большой предварительной тренировки на учениях. Во всяком случае, стоявшая у противоположной стены гондола стратостата им ни сколько не мешала. То, что происходило нечто важное, и значительное, выдавали детали поведения. У одного матроса лихорадочно блестели глаза, у другого шевелились губы, будто он проговаривал что-то про себя. Трое остальных были подчеркнуто сосредоточены. Как и люди у шлангов. Сложенная в несколько слоёв оболочка ожила. Газ подавался в нее под большим давлением, матросам оставалась вовремя расправлять ее по местам сгибов и следить, чтобы оболочка не зацепила гондолу стратостата.