Страсти по Трансильвании (СИ)

Когда инспектор вернулся в университетский городок, уже начинало смеркаться. В пропитанном синевой холодном воздухе стали летать крупные снежные хлопья. Темные громады интернатов стремительно обрастали желтыми огнями, лившимися из квадратных окон. Имре присмотрелся: во втором слева окне на третьем этаже интерната N1 горел свет. Значит, Петру Бирдян был у себя в комнате.

Фазекаш постучал в дверь. На пороге появился подтянутый юноша с длинными, свисавшими до ушей темными волосами, симметрично разделенными на голове прямым пробором, маленьким острым носом и дерзко смотревшими исподлобья черными живыми глазами.

- Добрый вечер! - небрежно проговорил студент.

- Здравствуйте! Инспектор Фазекаш, - Имре начал доставать удостоверение.

- Можете не показывать мне документы, - остановил инспектора Петру. - Проходите.

Фазекаш оказался в просто обставленной комнате. На столе, поверхность которого была сплошь усеяна пересекавшимися цветными кругами от различных емкостей, располагались штатив с множеством пробирок, горелка, несколько колб и реторта. В углу темнел массивный ящик с реактивами.

- Я собирался уходить, поэтому попрошу вас сразу перейти к делу, - сухо заметил Бирдян.

- А куда вы уходите, если не секрет? - спросил инспектор.

- К моему товарищу, будем вместе готовиться к занятиям.

- Я не отниму у вас много времени. Вы слышали о крушении дирижабля недалеко от Девы три дня назад?

- Конечно, слышал.

- Когда вы об этом узнали?

- Вчера вечером.

- Кто вам об этом рассказал?

- А какое это имеет значение? - возмутился студент. - Не помню.

- Попытайтесь вспомнить, что происходило в ночь катастрофы. Место ночевки вашей группы находилось как раз недалеко от Девы. Может, вы слышали или заметили что-нибудь необычное в ту ночь?

- Нет, ничего необычного я в ту ночь не заметил, - снисходительно ответил Петру. - Я спал. Что-нибудь еще?

- Это все. Не буду вас больше задерживать, - заключил Имре. - До свидания!

- До свидания! - произнес Бирдян, поворачиваясь спиной к инспектору.

XI. СЛЕДЫ

Когда на следующий день Фазекаш появился в своем кабинете, Трифонеску нетерпеливо поинтересовался у инспектора, как проходит его расследование. Тот вкратце рассказал содержание вчерашних разговоров с ректором университета и шестью студентами.

- Самое интересное, что показания этих шестерых туристов, за исключением некоторых мелочей, полностью повторяют друг друга, - закончил Имре.

- Может, они сговорились? - предположил Константин.

- Нет, я не верю, что они действуют заодно с румынскими повстанцами, - покачал головой Фазекаш. - Я еще могу себе представить, чтобы немец и еврей встали на сторону румынских сепаратистов, но чтобы это сделали венгры!.. Здесь должна быть какая-то простая причина... Может, все дело в снотворном?..

- Снотворном?

- Гольдфарб брал с собой в поход снотворное. Кто-то из студентов мог подмешать его, скажем, в чай и обеспечить себе свободу действий ночью, не вызывая у товарищей каких-либо подозрений.

- Под "свободой действий" вы, видимо, подразумеваете уничтожение немецкого дирижабля лучом смерти? - спросил лейтенант.

- Разумеется.

- Значит, вы считаете, что это Гольдфарб?

- Нет, Гольдфарб - юрист, он едва ли что-нибудь понимает в технике... Но это все умозрительные построения, не имеющие под собой доказательств... Нужно попытаться найти то место ночевки студентов возле Девы. Завтра же туда и поеду, - решил инспектор.

- Но ведь завтра воскресенье, - удивился Трифонеску.

- Я веду это расследование неофициально, так что оно не должно мешать исполнению моих служебных обязанностей, - заметил Имре.

Константин в недоумении вскинул брови.

- Чуска! - позвал Фазекаш.

На пороге вырос вахмистр.

- У вас есть какие-нибудь планы на завтра? - поинтересовался инспектор.

- Ну... - задумчиво протянул Чуска.

- Замечательно! Тогда завтра утром вы едете со мной в Деву, - бодрым голосом сказал Имре. - Вопросы?

Чуска неопределенно пожал плечами.

- Можете идти, - отпустил его Фазекаш.

Когда дверь за вахмистром закрылась, лейтенант засмеялся.

- Бедный Йожеф! За что вы его так?

- Ничего, пусть работает. Он ведь хочет, чтобы его повысили... Да, кстати, как у вас вчера прошел день? Кто-нибудь приходил? - вспомнил вдруг инспектор.

- Нет, румыны не приходили. Приходил один венгр, его якобы оклеветал компаньон.

- Если у вас что-нибудь появится, сообщите мне.

- Конечно, - кивнул Трифонеску.

Погода в воскресенье выдалась отличная. Стоял легкий мороз, небо было затянуто тучами, но снег не шел. Темный автомобиль жандармерии, в котором сидели Чуска и Фазекаш, быстро несся по гладкому шоссе. Через час с четвертью они уже были в Деве. Там машина жандармерии свернула на проселочную дорогу, которая вела в село Козойя. Автомобиль сразу затрясло на присыпанных снегом ухабах. Проселок круто поднимался в гору, двигатель натужно загудел, машина медленно карабкалась вверх по склону, словно большой черный жук. В окнах проплывали дрожавшие стволы деревьев. Когда до вершины горы оставалась лишь сотня метров, сидевший за рулем Чуска настороженно произнес:

- Дальше мы не проедем, слишком много снега.