Страсть с чистого листа

— Я больше не общаюсь с матерью Брианны. Мы с ней не разговариваем с тех пор, как…

Она замолчала и отвернулась, но Мика прекрасно ее понял. После того, что по его вине произошло с Брианной, их семьи перестали общаться.

— Но у нас с Кейт есть общие друзья. Ты знаешь, что круг моего общения довольно узкий.

Мика прикусил кончик языка, чтобы удержаться от язвительного замечания. Его мачеха была настоящим снобом, и стать ее другом мог стать только очень богатый, влиятельный или известный человек. А лучше, чтобы он обладал всеми этими качествами.

— Я слышала, что у Брианны серьезная инфекция дыхательных путей. Что ее организм не реагирует на антибиотики, и доктора опасаются, что она не выкарабкается.

Сердце Мики словно сдавил ледяной кулак.

— Кейт готовится к худшему.

Мика ущипнул себя за переносицу.

— Ее решение не проводить реанимацию все еще в силе?

Он слышал, что после смерти Фила, отца Брианны, Кейт подписала документ, согласно которому врачи не будут реанимировать Брианну, если у той остановится сердце.

Лиана кивнула:

— Да. Отключать от аппаратов Брианну не будут, но тот документ по-прежнему в силе.

Мика сгорбился. Он не знал, как реагировать на полученное известие.

— Спасибо, что приехала и сказала мне. Ты мне сообщишь, если…

Кивнув, Лиана открыла рот, словно хотела сказать что-то еще, но передумала и покачала головой. Затем она повернулась и ушла, даже не попрощавшись. Очевидно, у богатой вдовы Тео Леру и светской львицы было много дел.

Мика стоял на месте, думая, что, наверное, было бы лучше, если бы Брианна не справилась с инфекцией. Когда он был моложе, он надеялся, что она придет в себя, но с возрастом стал понимать, что чуда не произойдет и что Брианна не хотела бы много лет находиться в странном состоянии между жизнью и смертью. Такого не заслуживал никто.

Мика почувствовал, как ладонь Эллы легла ему на плечо. Затем она взяла его за руку и повела на веранду. Там он сел на ближайший диван, опустил голову и уставился в пол.

Он услышал, как Элла открыла дверцу холодильника и что-то оттуда достала. Раздался щелчок открывающейся пробки, затем еще один. После этого Элла подошла и протянула ему бутылку пива. Взяв ее, он выпил залпом полбутылки, затем прижал ледяное стекло ко лбу.

Элла молча сидела рядом с ним, предлагая свою поддержку и не требуя объяснений, но он чувствовал, что пришло время рассказать ей о самом ужасном периоде своей жизни.

— Это была моя мачеха, Лиана, — произнес он, выпрямив спину.

— Я так и поняла, — спокойно ответила Элла. — Она невероятно красива.

— И запросы у нее невероятно большие. Мы с ней не общаемся, — признался он. — Это был наш самый долгий разговор за много лет.

Вместо того чтобы задать ему очевидный вопрос, она сделала глоток пива из своей бутылки. Он мог бы сейчас ее поцеловать и отвести в спальню, но желание облегчить душу было сильнее либидо. Такое было с ним впервые.

Тогда Мика рассказал ей о том, что творилось в его доме и его душе после того, как умерла его мать.

— Я был ужасным ребенком, — подытожил он.

— Нет. Ты просто горевал о своей маме, а тебе не дали времени на ее оплакивание. Твой отец привел в дом мачеху, наплевав на твои чувства, и тебе пришлось самому справляться со своей утратой.

— Похоже, я с ней так и не справился. С годами я становился все более неуправляемым.

Мика остановился, не зная, готов ли рассказать ей о событии, которое навсегда изменило его жизнь. Если он это сделает, назад дороги уже не будет.

Он не знал, как Элла отреагирует на его рассказ. Он не хотел ни банальных сожалений, ни психоанализа. Ему просто было нужно, чтобы она его поддержала.

— Кто такая Брианна, Мика? И почему она подключена к аппаратам? — внезапно спросила Элла.

— Она была моим давним другом. Наши родители дружили, и мы вместе росли. Она меня любила.

— Как брата или как мужчину?

— Сначала как брата, но, когда мы учились в старших классах, было очевидно, что она в меня влюбилась. Я был избалованным негодяем и не любил ее, как она того заслуживала, но позволял ей все время за мной таскаться. Я менял девчонок как перчатки. Позже я узнал, что Брианна плакала по ночам из-за меня. Она была единственным человеком, с которым я мог поговорить обо всем. Она знала о моих сложных отношениях с отцом и мачехой. О том, что я чувствовал себя ненужным и потерянным. Яго был умником и спортсменом. Он предпочитал сотрудничать с системой, а не сопротивляться ей. Сади была милым ангелочком, всеобщей любимицей. Я был несносным ребенком, который только и делал, что создавал проблемы всем вокруг. Я был никому не нужен.

Элла издала горловой звук, выражающий несогласие. Глядя на ряд старых дубов на краю сада, Мика рассказал ей о том, как отец сломал ему нос в пылу ссоры и как он выскочил из дома и направился в бар, чтобы напиться и забыться. О том, как позвонил Брианне и сообщил ей о своих намерениях.

— Она знала о том злачном месте. Я рассказывал ей о нем раньше. Бар находился в неблагополучном районе, и в нем собирались отбросы общества. В общем, это было самое подходящее для меня место.

Элла положила ладонь ему на бедро:

— Мика…