Страсть под запретом

– Действительно, эта роль мне удалась. Хотя на самом деле я ужасно переживала, что из-за начавшегося токсикоза меня вырвет прямо за столом. Помнишь ту забегаловку «Биг бургер» вниз по улице? Возвращаясь домой, я всегда просила Ричарда притормозить там и купить мне что-нибудь поесть.

Талбот недоверчиво посмотрел на нее:

– По-моему, ты нервничала совсем по другому поводу…

– Из-за тебя, разумеется! – не подумав, выпалила Элизабет и стала лихорадочно искать выход из положения, чтобы ненароком не выдать себя. – И не делай такие удивленные глаза. Я прекрасно знаю, что сначала ты меня, мягко говоря, недолюбливал. Ты считал, что моя внезапная беременность – это всего лишь хитроумная ловушка для состоятельного мужа. Или, может, я ошибаюсь?

– Все так и было, – неожиданно смутился он. – Так почему вы решили пожениться?

– Поверь: богатство семейства Маккарти меня совсем не интересовало. Юная и доверчивая, я была страстно влюблена в Ричарда и к тому же ждала от него ребенка.

– Вам обоим едва исполнилось семнадцать лет. Что вы – юнцы – могли знать о любви?

– Да, теперь-то я понимаю, что во многом ты был, безусловно, прав, – задумчиво протянула она. – Но, сам знаешь, достучаться до влюбленных подростков практически невозможно! Иметь собственный дом, быть нужной кому-то – вот о чем я всегда мечтала. А твой брат, казалось, жаждал обрести себя ничуть не меньше меня. Помимо внешней привлекательности, Ричард подкупил меня своей добротой и неиссякаемым чувством юмора, и совсем скоро я искренне поверила в возможность семейного счастья рядом с ним. – Элизабет вкладывала в этот монолог всю душу в надежде, что после девяти лет недомолвок и взаимных обид Талбот наконец-то поймет, какие причины способствовали их с Ричардом стремительному сближению и, самое главное, почему они, в конце концов, расстались. – Ты наверняка не раз испытывал нечто подобное, – для пущей убедительности добавила она, заглядывая ему в глаза. – Я права?

– В данный момент я со всей страстью желаю только одного – как можно скорее выбраться отсюда, – раздраженно откликнулся он, торопливо поднимаясь на ноги. – Идем. Нам надо спешить, пока еще достаточно светло.

Элизабет последовала его примеру, ловя себя на мысли, что на этот раз его равнодушие и отстраненность – вместо привычного гнева – вызвали лишь тупую боль в сердце.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Талбот и Элизабет бродили по лесу до сумерек и наконец решили устроиться на ночлег.

– Вот. Это самое подходящее место, – решил он, радуясь долгожданной возможности дать полноценный отдых больной ноге.

– У меня такое чувство, словно мы с тобой попали в страшную сказку и уже никогда не выберемся из этого жуткого места, – устало выдохнула она, опускаясь на землю.

– Мне очень жаль, Элизабет. Ты и представить себе не можешь, как я раскаиваюсь…

Ее черты медленно растворялись в темноте, а слова звучали мягко, почти ласково:

– Ты извиняешься уже второй раз, но я охотно повторю то, что сказала раньше. Кто же знал, что самолет разобьется? В случившейся катастрофе ты виноват не больше, чем я или диспетчер, давший добро на взлет. Надеюсь, Эндрю не слишком переживает за нас…

Ее прекрасные глаза неожиданно наполнились слезами, а нижняя губа предательски задрожала. Талбот понял, что Элизабет вот-вот расплачется, и впервые за все это время почувствовал себя по-настоящему беспомощным. По ее щеке медленно скатилась первая слезинка.

– Эндрю убежден, что с тобой все в порядке, – поспешил заверить ее он, чтобы избежать бурного потока слез. – Ричард наверняка давно отвез сына домой. И они весело проводят время, играя в компьютерные игры. Поверь, эти двое всегда найдут, чем заняться в твое отсутствие!

– Ты правда так считаешь?

– По характеру я – неисправимый оптимист. Убежден, что они сейчас объедаются пиццей и искренне верят в то, что нас похитили пришельцы.

Набежавшие было слезы высохли так же внезапно, как и появились.

– Думаю, ты прав! – счастливо рассмеялась она в ответ, заставляя его торжествовать.

Они устроились прямо на земле, используя поваленное дерево как изголовье. Быстро темнело. Повинуясь всепоглощающему страху, Элизабет придвинулась поближе к Талботу, который, закрыв глаза, устало размышлял о том, чем же он настолько прогневил небеса, что его обрекли вторую ночь подряд терпеть такую сладкую, но поистине невыносимую пытку. Несмотря на усталость после изнуряющей физической нагрузки, им обоим что-то не спалось.

– Хочешь знать, почему я боюсь темноты? – поинтересовалась она, прерывая затянувшееся молчание.

– Расскажи.