Страсть – не оправдание

Я быстро кивнула.

– Конечно. Если ты знаешь, как сделать противоядие, я могу помочь. Только скажи, что от меня требуется.

Он сначала покачал головой, а затем немного подумал и произнес:

– Думаю, мне понадобится еще немного крови стойкого вампира. Те образцы, что я брал ранее, кончились.

– Неси шприц!

Гвоздь улыбнулся и потянулся к моей ране на плече.

– Болит?

– Нет. Почти ничего не чувствую.

– Пуля со смертельным для охотника ядом, достигая цели, разрывается внутри. Понятия не имею, как яд действует на вампиров. Видимо, никак. Но осколков много. Нужно сделать рентген и вытащить их, пока рана не затянулась.

Покусав губы, я подумала, что эта информация ему не повредит:

– Я немного онемела вначале. Не могла пошевелиться.

Гвоздь с минуту смотрел на меня пронзительным взглядом, будто пытался прочесть мысли.

– Ты что-то скрываешь от меня? – наконец спросил он.

“Да” – подумала.

– Нет, – ответила. Слово слетело с губ помимо моей воли. Я предположила, что это проделки колдуна. Попыталась произнести его имя вслух, но вышло лишь невнятное мычание. Мои догадки подтвердились. Я не могла рассказать правду. А даже если бы и могла, все равно не хотела. И толком не могла объяснить почему. Мне казалось, от этого пострадают и охотники, и сам колдун.

А еще я знала, как перевести тему.

– Думаешь, Бес…

– Ему сейчас нелегко, – ответил друг. – Но не думай, что он станет винить тебя.

Я нервно хмыкнула, а затем и вовсе истерично расхохоталась. Одновременно в глазах защипало.

– Ну-ну, – успокоил Гвоздь. – Прекрати это. Просто дождись его. Готов поспорить, он нуждается в тебе больше, чем сам это осознает.

Я всхлипнула и посмотрела на Гвоздя. Похоже, он искренне верил в свои слова. И я не стала с ним спорить. Все же он лучше знает Беса. А для меня его чувства все еще загадка.

– Это не твоя вина. Я рад, что ты осталась целой, – подытожил друг.

– Юла назвал план “Б” и сказал бежать, – прошептала. – Я растерялась. Не успела. И не хотела его оставлять.

– Я бы разочаровался, если бы ты сбежала. Ты мыслишь, как верный друг и настоящий охотник.

Гвоздь встал и направился к выходу.

– Переоденься во что-нибудь удобное и приходи в лабораторию. Вытащим из тебя эти железки.

Спустя час я сидела на операционном столе, нервно сжимая кулаки, пока Гвоздь штопал мою рваную рану. Она все равно бы затянулась без единого шрама. Но мне казалось, что так охотник пытался отвлечься. А я рассматривала помещение, куда Гвоздь меня пускал только под присмотром. Здесь было, казалось, все. И сразу несколько комнат – операционная, экспериментальная со стенами, способными выдержать даже взрыв, крематорий и даже холодильная камера. В ней лежал Юла. Я уставилась на железную дверь, разделяющую нас, и не сразу заметила, как Гвоздь вонзил иглу в мою вену. До этого мало что чувствовала, но чем больше наполнялся шприц, тем неприятнее становилось. Нахмурившись, я едва не зашипела, когда охотник закончил процедуру забора крови.

– Ты ослабла. Необходимо поесть. Постарайся отдохнуть немного, пока не появится Бес, ладно?

Я вяло закивала и спрыгнула на пол. Голова закружилась, а ноги стали ватными. Но я отказалась от помощи Гвоздя и медленно потопала к себе. Прямо сейчас мне больше всего на свете хотелось скрутиться калачиком в объятиях Беса и чувствовать его тепло. Пускай я буду жалкой. У каждого свои слабости.

Я не пошла к Гвоздю. Меня тянуло в комнату другого охотника. В проеме уже стояла новая дверь, и я усмехнулась, погладив ручку. Промелькнула мысль, что это далеко не последняя сломанная вещь. Мой Жених очень темпераментен, и я частенько от этого страдаю, но прямо сейчас находила эту черту его характера таинственно-манящей. Войдя внутрь комнаты, тут же учуяла его запах. Он был повсюду, парил в воздухе, впитался в мебель и простыни. Провела рукой по стене, вспоминая, как он прижимал меня к ней, страстно целуя. Прошла мимо комода, на котором Бес занимался со мной невероятно греховными вещами. А затем села на кровать и подтянула простынь, чтобы вдохнуть сладкий аромат моего мужчины. Я была повсюду в этой комнате, неотъемлемой ее частью. Словно мебель. Клетка всегда остается клеткой, даже если это хоромы, пропитанные страстью и наслаждением. А невольница всегда мечтает сбежать. И лишь когда ей удается это… Она начинает скучать. Я не знала, как долго буду нужна Бесу. Сегодня мне казалось, что наступил тот день, когда он готов вышвырнуть меня вон. И я осознала, что не хочу этой свободы. Не хочу быть вдали от своего охотника. Но и привязать его к себе не сумею.

Неожиданно ощутила, что задыхаюсь в этой пустоте. Сердце предательски заныло, а в глазах застыли слезы. На мгновение я поймала себя на мысли, что мне нравится страдать. Мысль абсурдная, но… Я ведь позволяю ему так обращаться со мной. Знаю, что обречена, и все равно жду. Надеюсь. Люблю.

Осмотревшись, легла на постель и закрыла глаза. Меня качало, словно на волнах. Я чувствовала легкость, почти невесомость. И полное опустошение. Слез не было, не было и мыслей. С удовольствием осталась бы в этом блаженном покое навечно.