Страсть – не оправдание

– Нет, она сдержалась, – тихо произнес я, внутренне начиная закипать. Кей поплатится за свой длинный язык.

– В этот раз – да. А что будет завтра? Ты же обещал, Бес. Она не должна пить твою кровь напрямую. Только из чертовой бутылки. Это важно, мать твою. Ты делаешь из нее монстра.

– Она не больший монстр, чем я, – проорал в ответ и все-таки не выдержал. Выпустив наружу свою ярость, впечатал кулак в стену. Прямо в то место, где оставил вмятину в прошлый раз.

– Только с ней я в мире сам с собой, – выкрикнул, сам не ожидая, что признаю это вслух. Даже застыл на секунду, принимая смысл сказанного. А когда не возникло никаких противоречий, еще и добавил:

– Она нужна мне.

– О, теперь она нужна ему, – заворчал Гвоздь и поплелся к своему столу.

– А я, как ты знаешь, нужен ей. Так в чем проблема, Гвоздь? Ты не можешь смириться, что я отобрал твою игрушку?

– В этом-то и проблема, Бес, – устало вздохнул друг. – Для тебя она всего лишь игрушка. Да-да, тебе с ней хорошо, она тебя расслабляет и все такое. Но ты не относишься к ней как к равной.

Я фыркнул и покачал головой.

– Не могу с тобой согласиться. Да, – я выдохнул. – Возможно, вначале так и было. Но сейчас…

– Не обманывай себя. Ты привык к ней. Смирился с тем фактом, что она вампир, который зависит от тебя. Возможно, даже принял как должное, что в ответе за ее жизнь. Но что насчет ее чувств, Бес? Ты ведь знаешь, что она влюбляется в тебя с каждым днем. И чем больше пьет напрямую, тем сильнее крепнет ваша связь. Ее связь. Она у вас односторонняя. Ты хоть представляешь, каково это – любить человека, которому плевать на тебя?

Я не знал, как подобрать правильные слова, чтобы высказать свои мысли и при этом не задеть его за живое. Эта рана никогда не затянется.

– Не нужно сравнивать нас с тобой и Цветой.

– Почему нет? – возразил он. – Разве все не так же? Она готова погибнуть за тебя, а ты просто живешь в свое удовольствие.

– Нет, не так, – взревел я.

А вот здесь противоречие возникло. Я не мог понять, на что злился больше. На его слова или на то, что это отчасти было правдой, которую я не хотел.

– Почему ты, блин, все усложняешь? – обреченно выдохнул я. – Когда мы вместе, мне хорошо как никогда и ни с кем. Чего ты хочешь от меня? Признания в любви? Нет, я не чувствую ничего подобного. Я, черт побери, вообще не знаю, что это за хрень. Но будь я проклят, если позволю ей умереть. Или попасть в руки Драгову.

Я заткнулся, а Гвоздь не нашелся с ответом. Мы буравили друг друга взглядами, пока он, наконец, не сдался.

– Я тоже этого не позволю, – согласился друг. – Раньше меня волновало только одно – как бы ты в порыве страсти не свернул ей шею. Не хочу, чтобы она погибла.

Я коротко кивнул.

– С этим проблем не будет. Я в состоянии позаботиться о себе, не навредив Делии. Меня больше волнует другой вопрос.

– Я не знаю, – ответил Гвоздь, поняв все без слов. – Не знаю, ее ли ищут. Скорее, нет. Если ты стал ее Женихом, то Драгов им уже не будет. А без вампирской связи не родится ребенок.

Я почувствовал неподдельное облегчение. Она не достанется ему, это главное. Пока что.

– Хотя, – Гвоздь нахмурился и потер переносицу. – Там, на кладбище она хотела пойти к нему. Я практически схватил ее за руку. И видел, что Делия не контролирует себя.

– Он ее Родитель, – я попытался найти логическое объяснение.

– Вот именно. Это ведь тоже своего рода связь.

Гвоздь посмотрел на меня проникновенным взглядом и добавил:

– Я не встречал такие случаи в практике, ведь обычно вампиры обращают людей, только если узнали в них Невесту или Жениха. Но теоретически, даже если Драгов обратил ее просто забавы ради, связь между ними все равно возникла. А если есть связь…

Я не хотел, чтобы он заканчивал это предложение.

– …Может быть и потомство.

Сцепив зубы, я сделал вдох, но ни черта не помогло. Взревев, снова ударил стену.

– Да хватит портить мою лабораторию! – проорал Гвоздь.

– Мне плевать, ее ли ищут, – процедил я, игнорируя его слова. – Плевать, есть ли у них связь. И могут ли они даже чисто теоретически зачать потомство. Вот что я тебе скажу, друг. Драгов никогда не получит Делию. Да я, блин, запру ее в своей комнате, если придется.

Гвоздь закатил глаза.

– Ничего ты не понял, – выдал он.

– Это ты не понял. Она не достанется ему, ясно? Кто угодно, но только не она.

– Ясно, – строго бросил друг. – В этой песочнице все игрушки твои.

Он специально меня выводит из себя? Если да, то у него отлично выходит. Я поймал себя на мысли, что отныне Делия стала моей слабостью. Именно поэтому у охотников нет семей. Это те самые рычаги давления, которые дают возможность шантажировать нас. Или даже уничтожать.

Чтобы окончательно не слететь с катушек, я бросил на Гвоздя предупреждающий взгляд и стремительно покинул комнату. Был лишь один самый верный быстрый способ успокоиться. И для этого нужна была моя девочка.

Я услышал в зале ее смех и направился на звук. Но когда вошел, обнаружил Делию, сидящую на коленях у Черепа и пьющую виски прямо из горла. Встретившись со мной взглядом, она поперхнулась и начала кашлять.