Страсть и сомнения

И это все? Из-за этого она пригласила его на ужин? Неужели Мэри Ли действительно не понимает, что ему наплевать? Да и беспокоило ли ее то, как он отреагирует, когда узнает?

– Да. И что?

– Тебя это не волнует? – Она придвинулась ближе, настолько близко, что ее грудь почти касалась его груди.

Было время, когда у него возникала эрекция, едва Мэри Ли входила в комнату.

– Почему это должно меня волновать?

Прижавшись к нему всем телом, она обняла его за шею.

– Ты что, ни капельки не ревнуешь? Почему бы тебе не остаться, а когда Кевин уснет…

– Я не могу. – Черт, его так и подмывало остаться. Какая-то часть его все еще хотела ее. Совершенно безмозглая часть. – У меня позднее свидание сегодня. – Он не лгал.

Мэри Ли часто и резко задышала, отчего у нее затрепетали ноздри. Значит, разозлилась.

– Это предложение действует только один раз, – сказала она. – Можешь принять или отвергнуть его, но знай, что больше я просить тебя не буду.

Будет. За годы, прошедшие после развода, она подкатывалась с этим предложением примерно раз в полгода, и он всегда отказывался, а она говорила, что это в последний раз.

– Эй, пап, я уже ложусь, – прокричал Кевин из коридора.

– Пойду пожелаю Кевину спокойной ночи. – Джим бросил быстрый взгляд на бывшую жену и вышел, оставив ее разбираться со своей злостью.

Когда же через десять минут он вышел из комнаты сына, Мэри Ли сидела перед телевизором и даже не повернула головы в ответ на его пожелание спокойной ночи.

Поднявшись к себе, Аннабел почти час пролежала в ванне, надеясь, что это поможет ей расслабиться. Но, оказавшись в постели, она не могла заснуть и лежала, созерцая высокий потолок и жалея, что не попросила у тети Пердиты какое-нибудь снотворное средство.

Ее тетя была ходячей аптекой: у нее всегда была с собой куча самых разных лекарств.

Может, стоит пойти и постучать в дверь тети? Но едва Аннабел откинула одеяло, чтобы встать с кровати, зазвонил телефон. Догадываясь, кто звонит, она схватила мобильник с тумбочки, раскрыла и поднесла к уху:

– Алло.

– С тобой все в порядке? – спросил Куинн.

– Теперь да, – честно ответила она.

– Тяжелый был день?

– Очень тяжелый.

– Думаю, ты уже знаешь, что у мемфисской полиции завтра утром будут результаты анализа ДНК.

– Да, я знаю, – сказала Аннабел.

– Тебе звонил Джим Нортон?

– Он позвонил сержанту Джорджу, а тот, в свою очередь, сказал мне об этом.

Молчание.

– Куинн?

– Чад Джордж присутствовал на похоронах Лулу? И он провел с тобой этот вечер?

– Да.

– Он неравнодушен к тебе, верно?

– Да, думаю, это так.

– А что ты к нему чувствуешь?

– Следовало бы сказать, что не твое дело, но… Он из тех, кого мои родители назвали бы подходящим молодым человеком.

– Он гораздо больше подходит тебе, чем я. С твоей стороны было бы глупостью отказаться от него ради меня.

«Скажи ему. Признай его правоту. Ты ведь не можешь и дальше лгать себе, зачем же лгать Куинну?»

– Ты ставишь меня в трудное положение.

Куинн сдержанно хохотнул.

– Да, пожалуй, я перестарался и слишком сузил для тебя рамки выбора.

– Куинн, утром я возвращаюсь в Мемфис. Я хочу быть там, когда ты узнаешь результаты анализа ДНК.

– Следовало бы сказать тебе, чтобы не приезжала, чтобы держалась как можно дальше от меня, но не могу сделать это. Видишь ли, милая, я эгоистичный метис. Мне хочется, чтобы ты хотела быть со мной.

– Увидимся утром, а потом… после полицейского управления пойдем куда-нибудь и поговорим. Я снова остановлюсь в «Пибоди», так что…

– Тебе нужно кое-что знать.

– Что? – У Аннабел екнуло сердце.

– Гриффин обнаружил, что еще одна моя знакомая, Карла Милликан, четыре месяца назад была убита в Далласе именно в тот день, когда я был там. Но клянусь тебе, Аннабел, я не убивал ее, как не убивал ни Лулу, ни Кендал, ни Джой Эллис.

Четвертая жертва. Убиты четыре любовницы Куинна. Эти убийства никак не могут быть совпадением.

– Ее… Карлу убили тем же способом, что и других?

– Она была задушена, и после смерти у нее был отрезан указательный палец правой руки. Гриффин и Джадд считают, что во всех случаях действовал психопат. Серийный убийца. И, судя по тому, что известно Гриффину на данный момент, первое убийство было совершено около года назад.

– Думаю, тебе надо рассказать об этом полиции.

– Возможно. Однако не исключено, что они решат, будто я убил всех четырех женщин, поскольку всегда оказывался там, где совершались эти преступления, и ни на один из четырех случаев у меня нет алиби.

– Но ты не убивал! Я знаю, не убивал. – Откуда у нее такая уверенность? Ведь то, что Куинн сводит ее с ума, вовсе не говорит о его невиновности.

– Я понимаю, что у тебя могут быть какие-то сомнения. Проклятие, если бы речь шла не обо мне, я и сам подумал бы, что виновен.

– Возможно, у меня в голове еще остались кое-какие сомнения, – призналась Аннабел. – Но в моем сердце их нет.

– Ах, Аннабел, милая. – В голосе Куинна слышалось неподдельное страдание. – Пожалуйста, пожалуйста, не позволяй мне причинить тебе боль.

Глава 21