Страсть и надежда

— Я хочу сказать, что она это решит сама. Разговор прервался. Потом сам собой восстановился.

— А теперь откровенность за откровенность. Что у вас с ней было?

— Ничего. Просто встречались…

— Просто встречались?

— Да. Просто встречались. Интересно, какого ты о ней мнения, если мне такие вопросы задаешь?

— Дело не в этом. Просто я тебя плохо знаю.

— Посмотри мне в глаза и узнаешь. Ничего плохого в отношении Кармелиты я никогда не делал и никогда не сделаю.

Миро подошел к портрету.

— Она, она… — хотелось сказать красиво, точно, а получилось как-то совсем по-простому. — Она очень хорошая девушка…

Максим встал рядом, из-за плеча Миро посмотрел на портрет:

— Да… Хорошая… И что же мы будем делать?

— Давай так: она сама сделает выбор. Согласен?

— Согласен. Только потом в случае чего не обижаться. Согласен?

— Согласен. Только, вот что, — сказал Миро. — Пойми меня правильно. Я могу отвечать только за себя. За других я не смогу поручиться.

— В смысле?

— У цыган свои законы. Слово родителей для нас очень много значит.

Максим опять улыбнулся:

— А для нас, слава богу, главное — чувства. По рукам?!

— По рукам!

Пожали друг другу руки, совсем как при самой первой встрече, когда Миро отвел пистолет Рыча от Максима.

* * *

Ушел Антон рано. Вел себя по-джентльменски. Оставил шутливую записку: "Спасибо, мне все очень понравилось!". Света решила, что ему понравилось ее "Даже и не думай". Нет, все же он не так плох, как о нем говорят.

Света быстренько собралась и поехала к Кармелите. Выезды на пленэр Баро не приветствовал, но принимать гостей дома дочке разрешал. Кармелита сидела одна в своей спальне, когда раздался стук в дверь.

— Привет, Светка.

— Привет. Извини, что так рано, но я умираю от любопытства, хочу лично услышать…

— Что?

— Что вы с Максом решили?

Кармелита, как настоящая актриса, сделала эффектную паузу.

— Он предложил мне бежать вместе с ним.

— Что? Поздравляю, это супер! А почему ты расстраиваешься? Радоваться надо.

— Знаешь, как я боюсь…

— Подожди, подруга, а чего ты боишься? Хуже не будет. Если бы мне любимый человек предложил с ним бежать, я бы ни секунды не думала.

Кармелита улыбнулась грустной улыбкой мудрой, много пережившей женщины:

— Нет, милая. Это тебе сейчас так кажется. Подумай, как я оставлю отца… Он ведь мне этого в жизни не простит.

— Ой, ну что отец? Он же тебя любит. Посердится-посердится, а потом внуков нянчить будет.

— Нет, ты просто его не знаешь. Я-то знаю, он мне никогда не простит.

— Почему?

— Во-первых, потому что собралась бежать. Во-вторых, потому что бежать собралась с гаджо!

— Гаджо? Ну гаджо, но он же любимый гаджо! Так какая разница!

— Большая разница, Света. Для цыган — большая.

— Ну что за дикость, Кармелита. Слушай, ты же современная девушка!

— Современная, Света, современная. Но не настолько, чтобы отречься от своего отца…

— Понятно. Страдания выбора. Ну ничего. Ты думай. Слышишь? Думай, от этого вся жизнь зависит. А я поеду… Мне нужно… машину заправить. И встретиться кое с кем…

Кармелита все не отвечала. Тяжкие думы — такое дело: как нырнешь, так не вынырнешь. Света дернула подружку за рукав:

— Э-э, Кармелита! Знаешь что, я тебе советую… Ты… в общем, лучше долго не думай.

* * *

Русские говорят: "Утро вечера мудренее". А цыгане: "Утренняя дорога легче вечерней".

Утром помудревший Антон с легким сердцем поехал на автозаправку.

Действительно, и чего это он вчера впал в истерику. Все будет хорошо. Он еще всех купит и продаст, но в десять раз дороже.

В общем, на работу, как ни странно, пришел в настроении более чем приподнятом.

Громко постучал в кабинет Игоря:

— Здравствуй, начальник!

— Здравствуй-здравствуй… А я уж думал, что ты здесь больше не появишься…

— Как видишь, появился.

— И даже вовремя. Будешь работать?

— Работы не боюсь, работать люблю. О чем речь? Буду!

— Да, но вчера ты отказался надеть униформу. А без нее я тебя на работу не допущу. Между прочим, согласно инструкции Николая Андреича Астахова от 1998 года.

— Да что ты говоришь? Очень мудрая инструкция. Припадаю к кладезю этой мудрости. Давай свою униформу.

— Что-то ты сегодня сговорчивый… Антон взял одежду и пошел к выходу.

— Но учти, — закричал вдогонку Игорь. — Даже твоя сговорчивость не спасет тебя от вчерашнего прогула!

— Я понял, о, начальник.

Работа шла так себе. Форма неудобная, кассирша колючая, клиенты кусачие.

Так и подмывает сказать… Но нет, нет, нельзя, — успокаивал себя Антон. И держался, держался…

Когда подъехала очередная машина, он даже не посмотрел на лицо.

— Молодой человек, машинку заправите?

Света? Лицо Антона просветлело. Но тут же он нахмурился. Зачем она приехала? Полюбоваться на чернорабочего Астахова?!

А Света хорошо поняла все его мысли, отразившиеся на лице.

— Антон, ну чего ты? Брось киснуть! Смотри, я тебе завтрак привезла.

Завтрак привезла! Прямо мамочка. Много было у Антона девушек. Но ни одна из них не привозила ему завтрак на работу.

— Спасибо, Света. Ты… Ну, в общем, спасибо. Пошли, — Антон показал в сторону беседки. — У нас там все перекусывают…