Страсть

Впервые 20-летнюю Тамару будущий муж увидел за несколько месяцев до свадьбы – на детском спектакле «Не бей девчонок», где Винокур играл двоечника Славку Леденцова, а Тамара – Куклу. Фигура девушки с красивыми женскими округлостями произвела на актера неизгладимое впечатление (практически все балерины были безгрудые, а у Тамары с этим делом все было в порядке). Винокур попытался с ходу «подъехать» к девушке, как он это делал в других подобных случаях, но получил от ворот поворот. Причем это был не просто отказ, а отказ решительный – Тамара послала ухажера куда подальше прямым текстом. В Винокуре взыграло самолюбие: в лепешку разобьюсь, но завоюю сердце гордой балерины.

Завоевывание продолжалось чуть ли не месяц. Тамара оказалась девушкой дерзкой и срезала Винокура на полуслове, едва он начинал к ней клеиться. И все же настойчивость Владимира сделала свое дело: в один из очередных его подходов Тамара согласилась заглянуть к нему на огонек в общежитие. Там Винокур попытался споить гостью и… сами понимаете, что сделать. Но произошло неожиданное: Тамара внезапно расплакалась. Винокура это настолько обескуражило, что он прекратил свои домогательства и проводил девушку до дома. Позднее Тамара объяснила ему причину своих слез: дескать, Винокур казался ей, как в фильме «Три толстяка», старым, толстым да еще и волосатым. И вообще к мужчинам она относилась настороженно, поскольку росла в интернате – этаком институте благородных девиц (отец девушки рано умер, а мама все время проводила на работе, поскольку была начальником цеха на авиационном заводе).

Между тем сближению молодых людей поспособствовал случай. Винокуру предложили в театре постоянную ставку, для чего требовалась московская прописка. У Винокура ее не было, поскольку он был родом из Курска. Что делать? И тут ему на помощь пришла Тамара, у которой имелась своя жилищная проблема: она была прописана в двухкомнатной квартире бабушки, которая на тот момент была уже при смерти. После смерти бабушки квартиру грозились отнять. Вот Тамара и предложила Винокуру заключить фиктивный брак, при котором каждая из сторон оставалась при своем интересе: Винокур получал московскую прописку, а Тамара – квартиру бабушки.

Посоветовавшись с родителями и получив от них добро, Винокур принял предложение Тамары. А незадолго до похода в ЗАГС внезапно предложил: «Давай сделаем не фиктивный брак, а настоящий. В будущем я собираюсь стать известным актером, и ты не прогадаешь». Тамара подумала и согласилась. Сказала: «Я постараюсь вам поверить» (девушка обращалась к своему ухажеру исключительно на «вы»). Как объяснит позже сам Винокур, на нее большое впечатление произвело его обещание купить ей после свадьбы новые джинсы (в ту пору Тамара ходила в джинсах советского производства, которые в народе в шутку назывались «Ну, погоди!»).

Вспоминает Тамара Винокур-Первакова: «Идет Володя рядом со мной и заливается соловьем, что будет знаменитым и богатым, со всех заборов будут его фотографии смотреть, газеты наперебой хвалить. А сам, господи, в стоптанных ботинках, коротковатых брюках и каком-то дедушкином сюртуке, битом молью… Я остановилась и заплакала от жалости к этому хвастунишке. Он, естественно, расценил это как слезы радости и гордости за него. Тут Володя и сказал: «Ну все, хватит, не плачь. Завтра пойдем в ЗАГС, и все, что я завоюю, будет принадлежать только тебе!» Я заплакала еще пуще…»

Молодые расписались 8 июня 1974 года. Жить стали в квартире на Потылихе, напротив «Мосфильма» (есть там такой поворот наверх, буквально метров триста от киностудии). Чуть позже переехали в другое место, ближе к центру.

Вспоминает Владимир Винокур: «Однажды я сказал идиотскую фразу:

– Жен можно менять. А родителей – нельзя.

Кому-то это может показаться неправильным, странным. Возможно, у меня слепая любовь к родителям, но они всегда были на первом месте.

Я не смог справедливо распределить роли и думаю, что Тамара постоянно чувствовала себя как бы отодвинутой на второй план. Это моя вина. Сейчас я упрекаю себя за это.

Наши отношения с отцом, мамой, братом складывались десятилетиями. Мы не всегда могли понять, как это жена может претендовать на что-то большее, чем ей уже отведено…

Наверное, я начал стареть и думаю теперь, что во многом был не прав. Моего тепла не хватило на человека, который рядом со мной столько лет. Любовь к родителям была у меня на первом месте, работа – на втором.

Мы с Томой недавно подсчитали, что из почти тридцати лет совместной жизни меня не было дома… три года чистого времени! С «Самоцветами» месяцами по стране ездили. Стал известным, популярным – тоже отсутствовал по нескольку недель. А сложить? Получаются месяцы, годы…

Жизнь со мной – это Тамарин подвиг…»

Долгое время супруги жили вдвоем, поскольку завести ребенка никак не удавалось. И только спустя 12 лет после свадьбы – 25 октября 1986 года – у них наконец родилась дочь Настя.