Страсть

— Вот это да! — одновременно восторженно и настороженно воскликнул Иштван. — И какими судьбами у нас?

— Приехала в гости в отцу, — ответила Вика.

— Вы так хорошо говорите по венгерски, — удивился Монти.

— Я выросла здесь, в школу пошла… И очень любила в детстве смотреть передачу «В гостях у сказки» с клоуном Монти.

Иштван расплылся в довольной улыбке.

— Мы приходили к вам на телецентр, — продолжила Вика, — Вы вряд ли меня помните, мне тогда было семь лет.

— Ну почему же, я помню. Не вас, конечно, а всю делегацию. Это было…, — он задумался, калькулируя в голове даты и цифры, — это было приблизительно в году восьмидесятом. Да?

— Точно. Я только в первый класс пошла. Было очень интересно. Так вы уже больше не занимаетесь телевидением?

— Не могу сказать, что то, чем я планирую заниматься, не связано с телевидением, — уклончиво ответил Иштван.

— А чем именно? Мне Сильвия сказала, что будет какой-то кастинг.

— Если честно, то посмотрев на вас, мне уже не хочется проводить никакой кастинг. Вы подходите мне по всем параметрам.

— Это приятно слышать, но все же…

Иштвар прошёлся по кабинету, явно обдумывая, как бы поделикатней ответить, чтобы не напугать девочку, от вида которой у него внутри всё сжималось и одновременно с этим клокотало.

— Виктория, а вы когда-нибудь видели журнал «Плейбой»? — спросил Монти, глядя ей в глаза, чтобы суметь уловить любой нюанс.

— Конечно видела.

— И что вы об этом скажете?

— Очень красиво.

Иштван с облегчением выдохнул.

— Дело в том, что я хочу сделать нечто подобное, но только для телевидения.

— Что-то вроде эротических фильмов? — не веря своей смелости спросила Вика.

— Вы почти угадали. Но для начала мне нужно в одном из местных журналов разместить большой материал о своей студии, и я ищу для этого фото модель, — он присел рядом, — прошу вашего согласия. Если вы откажете, мне придётся отказаться от своих планов и снова стать клоуном.

— Но вы же были хорошим клоуном.

— Надоел мне этот рыжий парик и красный нос. Хочется побыть собой. И сделать что-нибудь такое, что нравилось бы не только детям. О чем бы говорили и чем бы восхищались. Я вот смотрю на вас и восхищаюсь, и так хочется этим восторгом поделиться с другими.

— И что я должна для этого сделать?

— Слово «должна» здесь не уместно. Здесь нужно желание…, — Иштван задумался, — …страстное желание.

— Это смотря что вы имеете ввиду, — лукаво произнесла Вика.

— Если я спрашивал о «Плейбое», то можно догадаться, что именно меня интересует. У вас был опыт позировать обнажённой?

— Был, — почти не соврала Вика, взяв во внимание фотографию, которую она отправила Валерке в армию.

— Значит мы сможем договориться? — в надежде спросил Иштван.

— Думаю, что да, если только никто не будет распускать руки.

— Виктория, об этом можете даже не беспокоится, обрадовался он. — И ещё, вы получите приличный гонорар. Аванс прямо сейчас. Вас устроит сто долларов?

Вика никогда не видела сто долларов, ну разве что в кино, и уж точно никогда не держала их в руках. Это было выше её понимания, и она одобрительно кивнула головой.

— Ну что ж, тогда приступаем к подготовке. Я счастлив, что познакомился с вами. До встречи завтра, — довольный собой подытожил Иштван.

— Мне тоже было очень приятно. Надеюсь, что не подведу вас.

Он проводил Вику до ворот и вернувшись распорядился:

— Сильвия, кастинг отменяется. Готовь на завтра съёмку.

— Слушаюсь, господин Монти, всё будет по высшему разряду.

Вика долго не могла уснуть, постоянно ворочалась, её раздражали запахи, колючее одеяло, шум за окном, храп отца. А выспаться нужно было обязательно, это было одним из первых пунктов в инструкциях Сильвии, но он пока никак не выполнялся. Все остальное уже было сделано, даже в постель Вика легла без одежды не по собственному желанию, а именно следую инструкции, чтобы потом не бороться с отметинами от трусов и лифчика на теле.

Звон будильника, заведённого на семь часов, всполошил отца, который уже собирался на службу.

— Чего так рано? Ты куда-то собралась идти?

— Пойду по музеям, — потягиваясь соврала Вика.

— Не заблудишься?

— Не волнуйся. Я же вчера уже гуляла.

Она дождалась пока дверь захлопнулась, и только после этого отбросила в сторону одеяло, полежала ещё немного, разглядывая свои прелести, и вскочила с кровати. Какое-то незнакомое чувство восторга и эйфории кружило голову и заставляло по-дурацки улыбаться, каждый раз, когда Вика видела своё отражение в зеркальной двери платяного шкафа. То ли обстановка отцовской холостяцкой квартиры была не подходящая для её эротических па, то ли таким образом она пыталась унять волнение. Душ немного взбодрил, но волнение никуда не делось.