Страшно только в первый раз

– А чем наш Пуаро хуже? – вытянув руку в сторону Петра, вскочила Анжела. – Он всех знает как облупленных, уже начал следствие, вроде как успешно, так пусть и продолжает. Мы с ним будем более откровенны, чем с полицейскими, все же свой человек…

«Да, кровавые простыни – куда уж откровенней, – подумал Петр, намазывая масло на круассан. – Я бы после такого не то что выступать на траурном завтраке, на глаза бы не рискнул показаться. А Монро хоть бы хны, еще и комплименты отпускает. Вот и пойми попробуй это поколение!»

– А что, если убийца вообще не из наших? – неожиданно предположила Элла, размешивая ложечкой кофе. – Он мог запросто прийти ночью, убить Ингу и Валерия, спокойно замести следы и исчезнуть. Он мог знать расположение комнат, кто где спит… Дверь, насколько я знаю, не закрывается на ночь.

Притихшая было Антонина Ильинична снова поднялась, хотя Петр видел, как непросто это ей сделать. На последствия вчерашнего обморока наслоились события сегодняшнего утра – не каждая сердечно-сосудистая система это выдержит.

– Камешек в мой огород? – голосом Фрекен Бок из серии мультфильмов про Карлсона возразила она. – Я бы сказала, не камешек даже, а увесистый кирпич! Это – клевета, заявляю с полной ответственностью! Дверь на ночь запирается, в вестибюле дежурит охранник.

– Я не сплю практически с пяти утра, – резко взмахнул рукой Сбитнев, в результате чего с вилки, которую он держал, сорвался ломтик колбасы и, описав в воздухе параболу, едва не приземлился на соседний столик. – Никого я у дверей не видел, а сама дверь была открыта – заходи не хочу. Кстати, это может подтвердить и Петр, наш Пуаро, если хотите. Мы вместе выходили курить.

«Пуаро» тем временем приблизился к супруге и прошептал:

– Убийца, пришедший со стороны, никак не мог знать, что Инга сменит комнату, уйдет на ночь от Пресницкой. Причем решение это было принято спонтанно, по моим данным, глубокой ночью.

– Откуда ты знаешь, что спонтанно? Грань между спонтанностью и закономерностью в женской психологии весьма условна. А если Ревенчук договаривалась встретиться с убийцей именно в той комнате, где ее убили? – почти не задумываясь, парировала супруга. – Это для нас она поселилась вместе с Пресницкой, а потом все переиграла. А убийце пообещала, что будет именно там.

Переваривая ответ супруги, Петр ненадолго замолчал. Его взгляд блуждал по лицам коллег, на ком-то задерживаясь дольше, кого-то скоропалительно пробегая. Стас Буйкевич ел не спеша, думая о своем.

Как и вчера, во время автографсессии, что-то зацепило взгляд сыщика, но разобраться, что это было конкретно, Петр опять не успел. В столовой стоял невообразимый гул. Хозяйка турбазы в прямом смысле держала оборону, отбиваясь от нападок постояльцев. Атаки уролога отличались богатырским натиском:

– …Мы даже не знаем, как он выглядит, этот ваш Дамир. Как мы можем доверять неизвестно кому? А вы говорите – охранник! Звание охранника в наших глазах еще заслужить нужно!

Антонина Ильинична невозмутимо достала сотовый, набрала номер:

– Дамирка, спустись к нам, пожалуйста. Тебя хотят видеть. Как кто? Гости наши любимые! Оставь свой пост на минутку. Ничего не случится, все сидят здесь, в кают-компании. Не бойся, труп не оживет и никуда не уйдет, – закончив разговор, Антонина Ильинична спрятала сотовый в карман трико и добавила от себя: – Исключительно ответственный молодой человек. Кстати, прошел две чеченские кампании, в совершенстве владеет дзюдо, боевым самбо… Прошу отнестись серьезно.

– А пока он идет к нам, я скажу о наболевшем. Раковина в женском туалете засорилась, – вставила Олеся Пресницкая, косясь глазами на Хозяйку. – Где прикажете умываться?

– Не надо было в эту раковину кофейную гущу и чайную заварку сливать, – раздраженно парировала женщина в красном. – Для этого, простите, унитаз имеется.

– Лично я ничего не сливаю, у меня растворимый кофе и чай в пакетиках, – обиженно заявила в свое оправдание Олеся, поправляя очки. Она хотела сказать еще что-то, но в этот момент в кают-компанию постучали, дверь приоткрылась, и все увидели черную всклокоченную шевелюру.

– Вот и Дамир, – представила своего сотрудника Антонина Ильинична. – Входи, дорогой, не бойся, тебя никто не укусит.

Взглянув на Дамира, Петр вспомнил, что видел этого усатого черноглазого брюнета у дверей комнаты Цитрусова. Еще пару раз он попадался доктору на глаза вчера, когда они с Эллой искали свой номер.

– Я тоже человек, – с ходу начал Дамир, словно перед этим подслушивал разговор за дверью. – Могу ненадолго отлучаться, это мое право.

– Но дверь при этом надо закрывать, – жестко резюмировал Сбитнев. – Мало ли кто в нее войти может.

Реакция Дамира удивила постояльцев:

– Ой, да кому мы нужны, – снисходительно улыбнувшись, ответил он. – Ручаюсь, никто посторонний не заходил!

«Парень явно не из робкого десятка, – подумал Петр, разглядев едва заметный румянец на щеках охранника. – Такого, наверное, женщины любят. Я даже догадываюсь кто. Только не знаю, как это использовать в интересах следствия. Но это – дело наживное.