Страшно только в первый раз

– Гениально! Пригодится однозначно! Назначаю тебя капитаном Гастингсом, – он вернулся, похлопал супругу по плечу и чмокнул в лоб. – А сейчас, извини, остался один человек для допроса.

– Прямо как покойницу, – бесцветно заметила она.

– Умеешь ты поднять настроение, – ответил он уже из коридора.

Внутри Петра все сопротивлялось этому признанию, но он вынужден был констатировать: мысль, высказанная Эллой, претендовала на открытие следствия номер один. Как он сам об этом не догадался?

Никакого смысла в перевернутой книге нет! Просто убийца плохо видел. Причина тому – потерянный винтик от очков.

Петр остановился буквально за метр до двери, ведущей в комнату Буйкевича и Монро. Выпавший винтик крепил всего лишь носоупор – деталь, без которой очки вполне могли еще выполнять свою функцию. Да, неудобно, отвлекает, мозолит, очки сидят криво, но… видеть-то можно. А убивать – тем более! В чем же дело?

Да, в копилку следствия новая мысль добавляла немного: откровенной близорукостью страдала только Олеся, которую в роли убийцы сыщик представить никак не мог. Одно с другим не стыковалось: зачем убийце с плохим зрением оставлять очки на жертве?

Все на турбазе знали, что это очки Пресницкой, ни для кого данная подробность секретом не была.

Отсюда вывод: в обоих случаях овчинка выделки не стоит. Если убийца – Олеся, то оставлять очки на носу жертвы – верх глупости и непрофессионализма. И даже если убийца – не она, то все равно невыгодно наводить таким образом подозрение на гинеколога. Пустая трата времени.

В этот миг кто-то взял Петра за локоть. Он вздрогнул и обернулся. Рядом стояла Олеся в тех самых очках, о которых он только что думал, и виновато глядела на него.

– Я давно должна была это сделать, – хрипло произнесла она.

– Что? Признаться в убийстве своей подруги? – шепнул ей на ухо Петр. – Еще не поздно, шанс есть.

– Вам бы только шуточки шутить, а мне говорить на эту тему противно. Пойдемте ко мне.

В комнате Пресницкой до сих пор витал аромат корвалола. Олеся подошла к окну и, держа очки указательными пальцами, о чем-то задумалась.

– Что вы мне хотели сообщить? – нарушил паузу Петр.

– Не знаю, как начать, – все так же хрипло произнесла гинеколог. – Приходится нарушать врачебную тайну и некоторые принципы деонтологии. Утешает лишь то, что вы – доктор…

– Тайна касается Инги? – безапелляционно спросил Фролов и получил кивок в ответ. – Вы обязаны сообщить следствию все, что знаете, ведь владелица этой тайны мертва. Укрывательство любой информации в данном случае преступно.

– Но ведь вы – не следствие! – в сердцах заметила Олеся, сжав кулачки. – Вы, прежде всего, ее коллега, не выдавайте желаемое за действительное! Ладно, слушайте… Мне по секрету сообщила моя однокурсница из платной поликлиники. Словно предвидела, что возникнет такая ситуация…

Петр взглянул на часы: уже пять минут, как начался завтрак, а он еще с Буйкевичем не побеседовал! «Не укладываюсь в регламент, однако!»

– Так ради чего вы меня к себе пригласили?

– Инга прошлым летом лечила у моей знакомой очень пикантное заболевание, которое приводит к бесплодию. Я тут прикинула по срокам и ужаснулась. Выходит, получить она его вполне могла на прошлогоднем празднике.

Олеся закрыла глаза, прижала руки к груди и принялась что-то шептать. Петр прислушался, и ему сделалось не по себе. Женщина просила прощения у мертвой подруги за разглашение ее тайны.

– Извините, пожалуйста, – он дотронулся до ее плеча. – Мне не дает покоя один вопрос. Почему Инга ночевала в другом номере? Она как-то объяснила вам свое решение? Ведь изначально вас поселили вместе.

– Я об этом ничего не знаю, – призналась женщина, поправив очки, в которых все еще не хватало носоупора. – Вчера вечером на меня напала такая сонливость, что я едва смогла дойти до постели. Когда ложилась, Инги еще не было. А утром, проснувшись, я ее потеряла, пошла искать… Наткнулась на труп.

…Петр брел по коридору, пытаясь сдержать клокотавшее внутри негодование. Как ни крути, Пресницкая не похожа на убийцу. Но можно ли остаться подругами после того, как любимый ушел к другой? Выходит, можно. Он вспомнил, как тепло Инга отзывалась об Олесе, а сейчас, когда он увидел, как Пресницкая буквально вымаливала у нее прощение?..

Нет, что-то здесь не так.

С ума сойти – сколько всяких напастей свалилось на бедную голову Инги! Измена любимого, нехорошее заболевание и, как апофеоз тотальной невезухи, – смерть. За что? В чем она провинилась?

С кем у нее мог быть секс в ту злополучную ночь? С Лунеговым. Это самое очевидное. Допустим, он ее заразил, она решила ему отомстить. Выбрала именно День медицинского работника и ту же турбазу «Макарьево»…

Но что-то пошло не так, и Макс нанес упреждающий удар. Допустим, а каким боком здесь маячит Цитрусов? Его-то зачем убивать? Его на прошлом празднике вообще не было.

Оказался случайным свидетелем? Сбитнев говорит, что Валерий где-то бродил всю ночь. Вернее, половину ночи. Под утро его убили.

Одна версия круче другой.