Страшна, как смерть

Тогда призвали греки своих жрецов и стали выяснять причину непогоды. По пламени гадая, прорицатель Калхант сказал: «Вождь эллинского войска, Агамемнон, не тронутся ахейские суда, покуда дочь свою ты не заколешь на алтаре богини светозарной».

Студентка делает большие глаза.

Тогда меня в стан войска привезли, сказали, что с Ахиллом будет свадьба. Но вместо ложа брачного попала я на алтарь богини Артемиды!

Студентка 3-я (медленно поворачиваясь и глядя снизу вверх на Ифигению): Ифигения!..

Ифигения (увидев студентку и нахмурившись): Не знала я, что кто-то здесь сидит и слушает меня, иначе б чувства остались запертыми в сердце и крылатые слова с моих бы не слетели уст…

Студентка 3-я (встаёт): Ифигения… Я, получается, невольно подслушала. Прости.

Ифигения (смягчаясь): Кто ты? Гречанка?

Студентка 3-я: Нет.

Ифигения: Из варваров…

Студентка 3-я: Наверное, тебе виднее.

Ифигения: Твоё счастье, что ты жена, не муж.

Студентка 3-я: Не понимаю.

Ифигения: Мужей всех эллинских, мужчин, всех эллинов – понятно ль? – здесь убивают.

Студентка 3-я (испуганно-недоумённо): Как?!

Ифигения (не поняв вопроса): Ты спрашиваешь как? Что, ты не знаешь, как убивают, в жертву принося? Из какой же ты варварской страны?.. Хм. Что ж, объясню. Сначала жертву омывают, для гроба украшают. Рабыни несут сосуды с мёдом, маслом, молоком, ножи и ткани белые. А жрица золотой елей на тело проливает, и волосы кропит священною водою и кровью, и призывает Деву. Сама мечом не колет она мужей – передаёт на казнь, а прах огонь священный пожирает.

Студентка 3-я (в ужасе): А кто же жрица?

Ифигения: Я.

Студентка 3-я: О боже! За что же ты убиваешь греков? Ведь ты сама гречанка!

Ифигения: Таково веление богини Артемиды.

Студентка 3-я (тихо): Вот кровожадная богиня… (Ифигении) А как же ты спаслась?

Ифигения: То промысел божественный. Как я узнала, что смерти предадут меня, так горько стало, зарыдала громко, стенала, плакала, молила – всё напрасно. Так не хотелось умирать! (горько) И это после обещанья свадьбы!.. (помолчав) Но с духом собралась, ведь на виду у всех мне предстояло с жизнью распроститься. Нет, не хотела я утратить самообладанье, чтоб за руки меня хватали и волокли на казнь. Я дочь царя! Когда за мной пришли, то я сама пошла, без слов, без восклицаний. Придя на место, увидела отца, жреца Калханта, тысячи ахейцев. Сказала я царю: «Отец, я здесь сама, своею волей. Для всей Эллады предаю себя я в жертву. Богиня ждёт, веди меня скорей! И пусть пошлёт вам всем судьба удачу!»

Студентка 3-я (вытирает слёзы): Какая ты бесстрашная…

Ифигения: Толпа густая зашумела тут, все стали удивляться великодушию такому и смелости. (печально) О, если б знала ты, как тяжело прощаться с жизнью в юности цветущей… (помолчав) В Авлиде той, которую теперь я вспомнить не могу без содроганья, возложили на алтарь меня; я видела то смутно: туманом будто окутано всё было. Отец несчастный мой с душою не отцовской поблизости стоял. Калхант-провидец взял венок и на меня надел, затем он вынул острый нож из ножен кожаных, в корзине рядом лежали крупы, золотясь на солнце, в них нож священный свой он опустил – таков обряд – и подошёл ко мне, на девственной груди моей нашёл он место, чтобы нож вонзить и без мучений окончить жизнь мою, и нож занёс…

Студентка отшатывается.

Но волей Артемиды в тот же миг меня незримо лань сменила. О чудо из чудес… Я даже помню скрип ножа и боль – так странно, непонятно… Моя ли это боль была? Иль я на миг прекрасной ланью стала, что на вершине алтаря забилась в последних муках жизни, а кровь её сбегала по ступеням, как алая река?.. Постичь не может слабый разум мой. (помолчав) Спросила ты меня, как я спаслась, – вот всё, что я могу тебе ответить. (пауза) Что ж, честолюбие своё утешив горем моего отца, богиня сменила гнев на милость, спасла меня и вмиг перенесла в далёкую Тавриду, чтобы была я жрицей в её храме. И стала я по повеленью свыше приносить ей в жертву греков, что волею судьбы на берегах оказывались негостеприимных.

Студентка 3-я (выдохнув): Понятно. (помолчав) Всё-таки судьба оказалась к тебе благосклонной.