Страшила

– Эх, Дивворн, по-моему, не в то ты меня впутываешь. У тебя есть волшебники, которые получают что-то из городской казны, а я…

– Насчет этого не волнуйся. Сейчас я прошу тебя только удружить мне. А там, если завертится, потолкуем насчет звонкой монеты.

– Хорошо. Раз мне все равно сегодня не поспать.

– Прекрасно! История тут вот какая… У Тавиаллы завелся полюбовничек, из Дома Звездной Диадемы. Риклеорн, молодой эльфик, моложе ее. Представь! Из враждующего лагеря! Ситуация та еще… Любовь у них, видать, знатная, потому что Тавиалла эта, по сведениям разведки, жить без него не может. Но недавно попался он. Пришел на бал-маскарад, который устраивали Сердца. Там его узнали и сцапали. В ответ на сию выходку Диадемы похитили Сиэну, девушку-поэта из Сердец… И где-то держат. Вдобавок Ниинсанда требует покарать Тавиаллу за убийство. По всем законам она имеет право требовать. Тавиаллу не выпускают на улицу, она под домашним арестом. Если выйдет, я могу ее арестовать, внутри – ни-ни. Теперь вот будем решать, что делать… Ума не приложу, как выбраться из этого дерьма… Лодочник, остановись, дальше пешком пойдем.

5

Площадь перед городской ратушей затопил народ. В основном, приезжий. Разноголосая речь, пестрые одежды, субъекты всех сортов и размеров – от троллей до гремлинов. Бесконечное коловерчение, вылупленные глаза, открытые рты. Стаи голубей охотились за любителями бросаться семечками и хлебными крошками. То и дело надоедливые птицы с шумом взлетали на крыши окружающих площадь зданий, бомбардируя по пути шляпы и спины прохожих. Вслед им неслись проклятия. На глазах у Браги один нарядно одетый лепрекон, получивший голубиный автограф на ярко-красный жилет, швырнул вверх пончиком в сахаре, выхваченным с лотка, после чего принялся спорить с продавцом. Продавец требовал возместить стоимость снаряда, а лепрекон прикидывался, будто ничего не знает. Нет на свете больших скряг, чем лепреконы. Гномы со своей жадностью в сравнении с ними курят бамбук.

Окруженный толпой восхищенных зрителей, показывал фокусы заезжий комедиант в несвежем одеянии и явно страдающий похмельем. Фокусы у него, однако, были на уровне.

В стороне ото всех устроились эльфы-музыканты со скрипкой, флейтой, гитарой, бубном и кастаньетами. Ритмичная лихая мелодия привлекала многочисленных зрителей. Однако еще большим спросом пользовался танец. На квадратном деревянном помосте лихо отплясывала, отбивая чечетку туфельками с набойками, длинноволосая эльфка в юбке, рассеченной до бедра. Огр пожалел, что не мог задержаться посмотреть. Дробь, порождаемая божественными ножками, тянула слушать и слушать, а движения бедер, рук и обтянутого тканью бюста смотреть, нет, пожирать глазами…

Тяжела огрская доля.

Дивворн что-то говорил о перспективах получения прибыли от продажи права обзора достопримечательностей.

Туризм, сказал рыцарь. За ним будущее.

– Ага, – сказал Браги, оглядываясь на танцующую эльфку.

Из толпы выскочил Зирвент. Голова у него была обмотана мокрой тряпкой. Одежда, модная и новая когда-то, стала походить на лохмотья. Сапоги просили каши.

Вид у студиозуса был недовольный, несчастный, донельзя обиженный. Зирвент шел вперед, продираясь через массу лагеронцев и гостей города.

Увидев Браги, не успевшего нырнуть в самую глубь толпы, Зирвент издал вопль. Словно ему отдавили дверью палец.

– Браги, дружище! Наконец-то мы встретились! Какое счастье!

– Привет…

Зирвент расцвел, словно волшебный цветок.

– Как же славно! У меня, знаешь… так вышло, совсем кончились де…

Тут бедняга заметил Дивворна из Лурча. Побледнел. Попятился. Начальник стражи усмехнулся, скрестил руки на груди.

– Я… того… шел мимо, знаете ли…

– Выпустили, значит, уже, – сказал Дивворн.

– Ага… Выпустили… Я…

Огр вздохнул и протянул бедолаге три серебряные монеты.

– Держи.

Вагант взял деньги, при этом так трясся, что чуть не уронил их. Рот его был открыт, но слова из него не вылетали, а вылетал только хрип.

– Встретимся у меня в гостинице. Помнишь, где это? – спросил Браги.

– О! Ого! Угу!

Пятясь и не спуская глаз с Дивворна, студиозус исчез в толчее.

– Что ты таскаешься с этим стручком? – спросил рыцарь, пока они поднимались по ступеням ко входу в ратушу. – Зачем?

– Не знаю, – ответил огр, – где-то я слышал, что у каждого героя должен быть такой вот спутник. Оттеняющий его достоинства. Болтун, неудачник и клоун…

6

Посреди лопающейся от роскоши залы с полом из черных и белых мраморных плит стоял внушительных размеров круглый стол. На нем – скатерть темно-зеленого дорогого сукна. Вокруг стола – полдюжины резных высокоспинных стульев, блестящих черным лаком. Первым делом огр испробовал один из них. Все-таки ему предстояло провести на нем какое-то время. Для весьма большого существа это тоже было проблемой. Хрупкость вещей.

Их ждали. Высокий человек в темно-синей, отороченной мехом мантии поприветствовал каждого пожатием руки. Начальник стражи представил огра, чем немало удивил высокого. Высокий же оказался бургомистром Лагероны, о чем говорила большая золотая цепь с круглой блямбой, знаком чиновничьего положения.

Звали его Кридарт.