Странствующий Морф

— Тот старик, — продолжал Кирисин. — Он что–то сделал со мной. Даже не находясь там, он смог причинить мне боль. Он просто смотрел на меня из пламени и заставлял отвечать на свои вопросы о Путеводной звезде. Я не сказал ему, где она, только то, что потерял ее. Но думаю, он понял, что я не рассказал ему всего. Затем он довел меня до такой боли, что я чуть не закричал. Просто глядя на меня, откуда–то совершенно из другого места, он смог это сделать.

Логан посмотрел куда–то в ночь, на местность, расстилающуюся впереди.

— Он очень сильный демон. Главарь всех демонов, может быть. Я видел его однажды, несколько лет назад, когда я был еще мальчиком. Он возглавлял нападение, которое убило мою семью. Он посмотрел на меня тоже. По–другому. Но я помню эти глаза. Я никогда их не забуду.

— Он пойдет за нами? — спросил Кирисин.

— Как волк за овцами.

— Может быть, мы сможем обогнать его.

Логан Том не ответил.

Они некоторое время ехали молча, увеличивая расстояние между собой и скрэйлами, наблюдая, как восточное небо светлеет с приближением рассвета, в то время как звезды исчезали. Кирисин думал о старике, вспоминая, как тот заставлял его делать все, что хотел, каким униженным и беспомощным он заставлял его чувствовать себя. Достаточно неуютно было от того, что он чуть не отдал Путеводную звезду скрэйлам. Но знать, как легко демон мог отобрать ее у него, если сможет еще раз поймать, ужасало. Он не думал, что кто–то смог бы пережить встречу с таким существом, даже Рыцарь Слова.

Он не думал, что магии будет достаточно — ни Эльфийских камней, ни черного посоха Рыцаря. Этот демон был гораздо сильнее, чем те, с которыми он сталкивался. Если он схватит их, потребуется нечто особенное, чтобы сбежать.

Может потребоваться то, чего ни у кого нет.

Начался новый день. Была середина утра, когда Логан наконец–то свернул вездеход на обочину и позволил им выйти, чтобы размять ноги и чего–нибудь перекусить.

Даже тогда, он не спускал своих глаз с горизонта той местности, по которой они ехали, и держал свой посох на сгибе руки. В его взгляде была напряженность, от которой Кирисину стало страшно — сосредоточенность, мрачная и личная, которая говорила о том, что не стоит прерывать Логана Тома, когда он занят чем–то. Мальчик принял это близко к сердцу и оставил его в покое.

Однако, когда они закончили и Кирисин уже готовился к отправлению в путь, Рыцарь Слова заговорил:

— Ты знаешь, сколько мне лет, Кирисин? — спросил он. Он не стал ждать ответа. — Двадцать восемь. В два раза старше тебя, но в душе я не чувствую себя на этот возраст. В душе я все еще четырнадцати- или пятнадцати-летний. Не странно ли?

Он выпрямил ноги и потер колени.

— Хотя, мое тело чувствует себя старше. Примерно в два раза. Годы скитаний и борьбы после ухода из компаунда с Майклом. Годы сражений, в которых я едва выживал, травм и болезней, ран и ядов. Нельзя поглотить все это и остаться неизменным. Но в любом случае, кажется странным, что мое тело чувствует себя таким старым, а моя душа чувствует...

Он замолк. Его глаза неотрывно смотрели на мальчика.

— Вот что я хочу, чтобы ты понял. Магия опасна. Даже, когда кажется, что ее используют в добрых целях, даже, когда она заставляет тебя чувствовать себя непобедимым, она все–таки опасна. Ты должен это уяснить. Ты хранитель этих Эльфийских камней, и их магия подчиняется тебе. Ты будешь ее использовать, вероятно, скоро. Ты думаешь, что у тебя есть выбор в этом вопросе, что это было всего лишь раз, когда ты использовал магию, чтобы уничтожить демона в ледяных пещерах. Но это не сработает. Как только ты использовал магию, ты вверил ей себя. Это ответственность, от которой ты не можешь отказаться.

Кирисин кивнул:

— Думаю, я это понимаю.

Логан улыбнулся.

— Ну, ты можешь думать, что ты понял, но это не так. Пока еще нет. На самом деле, нет. И не сейчас. Ты должен обладать этой силой, которая в твоих руках, больше, чем несколько недель или даже месяцев. Ты должен обладать ею несколько лет. Ты должен пожить с ней какое–то время. Тогда ты начнешь понимать, что я имею в виду.

Он рассеянно махнул рукой.

— Опасность исходит и от ее использования, и от не использования. Она исходит от того, что имеешь ее, обладаешь ею, являешься ее частью. Она становится определяющим фактором твоего существования, единственной самой важной истиной, которой ты владеешь. Она влияет на все, что ты делаешь; она определяет природу твоего характера и формирует твое мышление.

Он помолчал.