Странствующий

Центральная площадь также немноголюдна. Только вдоль стихийного лотошного ряда бродят потенциальные покупатели. На них без особого интереса косят сощуренными глазами краснощекие торговки, видимо, не ожидая от них ничего, кроме праздных вопросов.

Вдруг навстречу, из-за угла павильона выходит и приближается ко мне … моя бывшая невеста. Она все так же молода и свежа, будто и не минуло двух десятков лет со дня нашего последнего рокового свидания. Должно быть, моя физиономия лучится безыскусным счастьем безумца. Будто со стороны, слышу свой сдавленный голос:

3/4 Здравствуй, прекрасная фея из сказки! Ты, кажется, сумела вырваться из лап  времени. Нет, не зря мое сердце принадлежало тебе лучшие годы юности. Ты по-прежнему красива и загадочна.

И вот в моих ладонях подрагивают ее длинные пальцы, а огромные серо-голубые глаза струятся детским восторженным интересом, как в наше первое свидание у старинного фонтана. Она лишь немного изменила прическу, слегка укоротив светло-русые волосы.

3/4 Ну, здравствуй, Дашенька!

Ее пальцы в моих ладонях каменеют, глаза сужаются.

3/4 Я не Даша, 3/4 растерянно произносит она онемевшими губами.

В эту секунду черного провала, когда земля растекается под ногами и все вокруг куда-то рушится… В этот сокрушительный миг неизвестно откуда между нами вырастает растрепанная женщина и визгливо кричит:

3/4 Эт-та что ты себе позволяешь! А ну отстань по-быстрому!

3/4 Мама, он назвал твое имя. Кажется, нас с тобой… перепутали.

Девушка смеется, прикрыв рот ладошкой, и не без интереса наблюдает немую сцену взаимного опознания старых знакомых.

(«Как больно, милая, как странно,

Сроднясь в земле, сплетясь корнями…»)

…Оправившись от шока, разглядываю просторную комнату, обставленную в лучших традициях начала восьмидесятых. Мы с Валерием сидим за большим столом, застеленным хрустящей пластмассовой скатертью, а мама с дочерью весело сервируют стол. Мама Даша сильно располнела. Старенькое платье обтягивает ее желеобразные округлости. На голове короткие обесцвеченные перекисью волосенки, торчащие в разные стороны. Помнится, этот волосяной хаос остряки нашей юности называли «взрывом на макаронной фабрике». Над округлыми дрябловатыми щеками из-под нависших век поблескивают заплывшие глазки. Я с надеждой пытаюсь разглядеть в этой чужой женщине хоть что-то, напо­ми­нающее прежнюю Дашу, но… увы.

(«…Как больно, милая, как странно

Раздваиваться под пилой»)

3/4 Ленок, пузырек достань!..

3/4 Может, не надо, мам?..

3/4 Ты чего! Видишь, Тихон в гостях. Старый друг. Это нужно обмыть.

Так обозначается еще одна беда, живущая в этом доме. Алкогольная. Вообще-то в той или иной мере алкоголь каленым железом прошелся по всему нашему «потерянному поколению», чья молодость пришлась на семидесятые-восьмидесятые годы мертвецкого застоя. Мы с Дашей тоже частенько выпивали. Только в юности, когда организм крепкий, это почти не имело последствий.

После первой рюмки Даша рассказывает свою историю. На пятом курсе она вышла замуж за парня из карьеристов. Сначала он распределился на завод, поработал заместителем начальника цеха. Потом его стали повышать по партийной линии. Довольно быстро он вырос до секретаря парткома завода, затем «продвинули» секретарем в райком, а затем и в обком. Оттуда его с семьей направили с повышением в этот городок, первым секретарем горкома. Здесь они получили большую квартиру, дачу, купили машину. В общем, «как сыр в масле катались». Ну, а потом «шарахнула» перестройка. Муж попробовал заняться бизнесом, но прогорел, запил. Они обнищали. Познакомились с голодом. Даша водила Леночку по гостям, где кормили. Потом муж ушел к другой женщине с деньгами. А они с дочкой остались одни.

(«Ты понесешь с собой повсюду —

не забывай меня, любимый…»)

Раньше Даша работала на заводе начальником планового отдела. Потом пошли сокращения. Ее выгнали. Так вот и живут они с дочкой на доходы от торговли с рук. Денег здесь у народа мало, торговля вялая. К тому же они заняли под товар, и никак долг вернуть не могут. Кредиторы уже вороньем кружатся, требуют или долг вернуть, или квартиру им продать.

3/4 И сколько же вы должны? 3/4 спрашиваю.

3/4 Ужас сколько! 3/4 округляет глаза Даша. 3/4 Триста баксов!

3/4 А сколько квартира стоит?

3/4 Всего-то полторы тысячи, 3/4 Даша опускает глаза.

3/4 Ну, мама, что ты гостям голову морочишь? Какое кому дело до наших проблем? 3/4 Потом Лена оборачивается ко мне, и в ее прекрасных «Дашиных» глазах я вижу слезы.

(«…Не зарастет на сердце рана 3/4

Прольемся чистыми слезами…»)

3/4 Ну-ну, девочка, не надо так, 3/4 киваю понуро. А сам думаю, чем же им помочь.

3/4 А-а-а, ладно, не горюй, Ленок! Прорвемся! 3/4 взмахивает рукой Дарья. 3/4 Тихон, давай выпьем, как в молодости, чтоб врагам жарко стало!

(«…Не зарастет на сердце рана 3/4

Прольемся пламенной смолой…»)

Продолжается застолье, говорим о какой-то ерунде. А передо мной все мелькают картинки из нашей прежней жизни.