– Скажи Шуту, почему меня нет. Он поймет.
– Свяжись со мной Скиллом, как только окажешься на месте. Прошу.
– Хорошо.
Меня не волновало, кто оборачивался, когда я проходил мимо, и кто оторопело смотрел мне вслед, когда я сбегал вниз по ступенькам главной лестницы. Я промчался по холлам Оленьего замка и выскочил во двор, где мальчик уже держал под уздцы породистую чалую кобылу. В ее глазах светился ум, а ноги были длинными и сильными.
– Спасибо, – поблагодарил я, хватая удила и вскакивая в седло. Я уже развернул ее в сторону ворот, когда парень выкрикнул что-то о лошади Лорда Деррика. Обернувшись, я увидел, что к ступенькам подвели длинноногого вороного скакуна. Я взял не ту лошадь. Поздно. Ничто не могло заставить меня вернуться.
– Пошла! – крикнул я, пришпорил лошадь и наклонился к ее шее.
Глава одиннадцатая. Ивовый Лес
Чалая кобыла перешла на галоп, и мы промчались сквозь ворота, не дав возможности ни задержать нас, ни попрощаться. Она была жизнерадостным созданием и, по всей видимости, наслаждалась ночной скачкой. Её Уит вибрировал между нами в поиске моего подтверждения, что мы станем лучшими друзьями. Но моё сердце заледенело от страха, и я держался тихо и смирно. Кусочки наста с проезжей части дороги разлетались из-под ее копыт, ветер от нашей скачки вцепился в мое лицо ледяной хваткой. Дорога для повозок свернула в сторону Камней Свидетелей. Снег на дороге был не таким утоптанным, и темп лошади замедлился, несмотря на мои попытки поторопить её. Я благословил короткую передышку между бурями, позволившую луне и звёздному свету отражаться от заснеженных полей. Я надавил на лошадь и, когда от дороги осталась лишь едва видимая в глубоком снегу вмятина, чалая глубоко вдохнула и помчалась по ней. Задолго до того, как мы добрались до камней, я принял решение. Группа Скилла Регала уже проводила лошадей через Скилл-колонны. Да, некоторые из них после этого потеряли рассудок, но я был гораздо опытнее в Скилле, чем они. И моя нужда была гораздо острее.
На вершине холма я натянул поводья, позволив лошади отдышаться, и направил ее ближе к камням.
Наша тропа пересеклась с утоптанным путем, и чалая с моей подачи перешла на рысь, а добравшись до дороги - на галоп. Когда я чувствовал, что она перенапрягалась, я сдерживал ее, и мы снова шли шагом. У меня никогда не было глубокой веры ни в Эду, ни в Эля, но той ночью я молился Эде, чтобы я нашел своего ребенка спрятавшимся, но живым. Я терзал себя тысячами теорий о том, что могло произойти. Она попала в ловушку в стенах без еды и воды. Была в конюшнях, когда они сгорели. Задохнулась от дыма. Шун сделала с ней что-то ужасное, затем подожгла дом и сбежала.