Странствия Шута

Я ждал. Свидетелем подобного я был лишь однажды, когда мне было двенадцать, и то через глазок в стене. Но я хорошо запомнил, как все было. Я знал, что Дьютифул направится к возвышению и займет кресло. Другие устроятся на стульях вдоль стен. А мне будет приказано занять место у перил и объяснить то, что я совершил. И какие допустил ошибки.

Дьютифул глубоко и прерывисто вздохнул. Я, было, подумал, как тяжело для него происходящее, и вдруг сильно пожалел, что поставил его в такое положение. Не тем, что я сделал, а тем, что, не сумев спасти свою дочь, вернулся живым. Он говорил негромко, но голос был отчетливо слышен:

- Думаю, теперь присутствуют все. Сожалею, что мы собираемся таким образом. С учетом обстоятельств, случившееся должно остаться между нами. В смысле, в рамках семьи.

Отсутствие формальностей сбило меня с толку. Он обратился не ко мне, а к Неду, Чивэлу и Нимблу:

- Мы отправили вам весточку, что Пчелку похитили. Сегодня у нас для вас весть еще хуже. Она потеряна для нас.

- Нет! - тихий голос Чивэла дрожал. - Что случилось? Как ее забрали, и как такое может быть, что вы не нагнали похитителей?

Нед окинул нас взглядом. Его натренированный голос сорвался, когда он произнес:

- Она была такой маленькой. Такой хрупкой...

Шайн приглушенно всхлипнула. Дьютифул продолжал:

- Фитц, ты хочешь рассказать им? Или лучше я?

Итак. Публичное признание перед вынесением приговора. Подходяще моменту. Дьютифул не занял подобающего места, но я представлял, как должен проходить процесс. Я подошел к ограждению. Оперся руками на перила.

- Все началось за два дня до Зимнего Праздника. Я хотел устроить для Пчелки особенный день. Она…в нашей семье не все было гладко.

Я поколебался. Как много боли должен был я им причинить? Как можно меньше. Чейд, Лант и Шайн достаточно перенесли. В какое бы безвыходное положение они меня не поставили, я их подвел еще больше.

И я взял все на себя. Я не упомянул о недостатках Ланта как учителя, и приглушил жадность и ребячество Шайн. О своих же поступках я говорил без утайки, начиная от вмешательства в историю с собакой до того, как оставил свое дитя на попечение других, пытаясь спасти Шута. Я признал, что отвергал предложения о постоянном присутствии владеющего Скиллом человека в моем доме для передачи сведений в мое отсутствие, и что не видел никакой необходимости в стражниках для охраны поместья.

Я бесстрастно изложил все, что произошло, пока меня не было в поместье. Не остановили меня и задыхающиеся рыдания Шайн. Я говорил о потерянных в Ивовом Лесу жизнях и о всех своих тщетных попытках отыскать Пчелку. Лишь о том, что два допрошенных мною калсидийца подтвердили рассказанное домочадцами Ивового Леса, я говорил скупо. И скрыл, почему те так быстро все выложили. Я признался в том, что принял эльфовую кору и не смог последовать за своей дочерью через камень. А тем, кто никогда не пользовался Скилл-колоннами, я пояснил, что Пчелка была потеряна. Не мертва, нет, не все так просто. Потеряна. Исчезла. Растворилась в потоке Скилла. Все попытки возродить ее провалились.

Потом я буквально иссяк. Меня шатало. Я опустил глаза на деревянный блок перед собой и понял, что стою на коленях. В какой-то момент моего рассказа колени подломились, и я упал вниз.

- Фитц? - в голосе Дьютифула звучало только беспокойство. - Фитц? Тебе плохо?

- Конечно, ему плохо! Нам всем плохо. Все неправильно. Ужасно, что мы собрались здесь вот так тайно оплакать потерю ребенка. Фитц. Обопрись рукой мне на плечи. Давай. Вставай.

Меня дергала Кетриккен, закидывая мою руку себе за шею. Годы сказались на ней сильнее, чем на мне, однако она помогла мне встать, хоть и не без усилий. Я с трудом добрел с ней к креслу у очага, смущение и тяжесть лет давили на меня сильнее, чем когда-либо. Я не понимал, что происходит, пока капюшон не спал с головы Кетриккен, и тогда я увидел ее остриженную голову.

Остальные столпились вокруг нас. Дьютифул мягко произнес:

- Ох, матушка, я же просил быть более сдержанной.

- Сдержанной? - это уже от Эллианы. Она рывком стянула корону и шарф с головы, обнажая короткий ежик на месте привычных блестящих черных волос. - Сдержанной?! - она вскинула корону вверх, будто собираясь с размаху швырнуть ее на пол. Проспер перехватил руку, и она позволила забрать ее. А потом опустилась на пол, раскидав по полу юбки, закрыла лицо руками и почти закричала: - Мы потеряли ребенка. Маленькую девочку! Дочь Видящих! Исчезла, как моя сестра давным-давно. Должны ли мы переживать это снова? Эту неизвестность? Скрывать тайну боли? Исчезла! И нам надо сдерживать себя?!

Она откинула голову назад, обнажая белое горло, и завыла, как волчица по своему щенку. Проспер опустился на колени и положил руки на плечи матери.

Голос подал Чивэл:

- Можем ли мы быть уверенным в том, что она исчезла навсегда? Всем известны истории о людях, которые выходили из камней спустя годы…

Неттл ответила: