Странствия Иеро

Копье было ему хорошо знакомо; оно означало сражение или охоту, а иногда — и то и другое, так что тут не ожидалось ничего нового. Следующий символ тоже был старым знакомым — крохотные Сапоги; он предсказывал долгое, очень долгое путешествие, что не вызвало у Иеро большого удивления. Последняя фигурка, однако, заставила его призадуматься. Лист с наложенным на него Мечом! Однако, получше приглядевшись, он понял, что клинок на самом деле прокалывал лист — входил в него и выходил опять, подобно скрепляющей плащ застежке.

Странник опустил руку с зажатыми в ней фигурками и долгое время сидел неподвижно, пытаясь припомнить смысл последнего значка. Каждый из символов обладал несколькими значениями, а в сочетании с остальными приобретал еще десяток, и Иеро никогда не мог запомнить все эти премудрости. Тут требовался особый дар… Один из его приятелей по школе ухитрился вызубрить не меньше дюжины толкований каждого знака и делал с их помощью весьма достоверные предсказания.

Война и мир! Вот что это значило! Но так как оба символа были сплетены вместе, то здесь, казалось, должна оставаться возможность выбора. Итак — мир или война, путешествие и битва — или, возможно, опасная охота. Он негромко рассмеялся. Что же еще наполняло его жизнь?

Как минимум, знаки предсказывали, что все пойдет как обычно. Возможно, в некотором туманном и отдаленном будущем он очнется от транса и узрит на своей ладони символы, сулящие только мир и спокойствие. Какая прекрасная мечта! Он снова рассмеялся и начал готовиться ко сну, все еще ухмыляясь шутке, которую преподнесло гадание. Рев и гам, наполнявшие ночную саванну, не беспокоили его; устремившись мыслями в завтрашний день, он расположился на своей ветке и заснул со счастливой улыбкой на губах.

В подземелье, озаренном светом ламп, где-то в Саске, столице республики Метс, два старика сидели на дубовых скамьях, обмениваясь встревоженными взглядами. Оба сжимали в узловатых пальцах кружки с шапками пены, оба были бородаты и облачены в напоминавшие балахоны одеяния; на этом сходство кончалось.

Лицо аббата Демеро с возрастом приобрело цвет старой бронзы; седая борода не доставала до груди, под орлиным носом прямыми стрелками топорщились усы. С его угловатых худых плеч свисала белоснежная ряса, на груди тускло отсвечивал крест из кованого серебра, который поддерживала массивная серебряная цепь. На безымянном пальце левой руки он носил широкое золотое кольцо; в темных глазах над высокими скулами читались ум и властность.

Борода брата Альдо была длиннее; завиваясь кольцами, она спадала на его простое коричневое одеяние. Он не носил ни украшений, ни каких-либо знаков своего сана. Нос его, хотя не столь широкий и плоский, как у далеких африканских предков, имел мягкие, плавные очертания, кожа была гораздо темнее, чем у собеседника, — почти такого же цвета, как мореная дубовая крышка стола, на которой лежали локти эливенера. Взгляд его был полон терпеливой мудрости — впрочем, не лишенной юмора.

Время и заботы избороздили морщинами лбы обоих стариков, но силы их не иссякли; их движения, не отличаясь юношеской живостью, оставались еще уверенными и четкими.

С чуть заметной улыбкой, таившейся в уголках рта, его преподобие отец Демеро произнес:

— Пью за здоровье вашего величества! Добро пожаловать на север, дорогой гость! Хотелось бы мне, чтобы наша встреча была хоть немного торжественней… сказать по правде, я уже устал от этой проклятой секретности.

— Демеро, старый глупец! Я проклинаю день, когда поведал тебе о своем прошлом! Д'Алви потеряло своего короля много поколений назад, и люди давно забыли об этом сумасшедшем. Сколько раз я должен напоминать об этом святейшему аббату?

— Хорошо, пусть будет брат Альдо, раз ты так желаешь. Республикам, знаешь ли, начинают нравиться короли, когда они изгоняют своих собственных владык. У нас тут тоже был король… давно, еще до Смерти. Я не помню ни его имени, ни даже того, жил ли он здесь. Мне кажется, что его резиденция находилась где-то далеко, на острове за океаном, а наши края он посещал довольно редко. Можно было бы навести справки в архивах аббатств…

Старик в коричневой хламиде усмехнулся:

— Таковы повадки королей… и королев тоже, мой друг. — Лицо его внезапно стало серьезным. — Впрочем, нам надо сейчас поговорить о принце, а не о короле, Демеро. И нам следует многое решить. Время не ждет, и ты знаешь, что завтра мне пора трогаться в дорогу… Так что давай говорить о деле. — Он выпрямился на своей дубовой скамье и заглянул в темные зрачки священника. — Я получил плохие новости с юга… вряд ли они тебя обрадуют.

Кулас Демеро, иерарх и первый гонфалоньер Универсальной церкви республики Метс, глава Совета аббатств, проницательно посмотрел на своего друга:

— Неприятности с Иеро, да? Всю последнюю неделю мне было как-то не по себе… Он так далеко… один, в чужих краях… Ну, так что же за новости? Не тяни, прошу тебя!