Странница

— Ну, они ждут, кто же выиграет. Я говорю правду. — Он быстро взглянул в глаза Конвея и решил открыть все сразу: — Они считают, что Каталлон убьет тебя одной левой. Что их интересует на самом деле, так это что же будет потом? Если Каталлон может убить брата бога, может ли он убить самого бога? Поразит ли бог Каталлона? Что станет с Летучей Ордой? Не станет ли бог мстить всем подряд за смерть своего брата? Вот что всех волнует.

Конвей прикончил последнюю ложку рагу и со стоном поднялся.

— Мне необходимо выспаться. Я почти всю ночь на ногах. — Он улыбнулся угрюмому собеседнику. — Чего беспокоиться? Сегодня ночью я умру. И тогда уж отдохну.

Человек-Огонь отставил миску и встал на колени.

— Ты считаешь меня человеком, Мэтт Конвей. Здесь, с тобой, я больше не раб. Я служу тебе потому, что это моя обязанность. Послушай меня сейчас, как слушал бы другого человека, человека, повидавшего многое. Воспользуйся оружием-молнией. Я видел, на что оно способно. Убей Каталлона. Ты слишком хороший человек, чтобы умирать за Жреца Луны.

— Я не собираюсь ни за кого умирать. — Конвей извлек из кожаного мешка две коровьих берцовых кости и бросил их собакам. Те вскочили на ноги и удалились с добычей в дальний угол. Вскоре оттуда донеслись хруст и чавканье. Конвей продолжил: — Я борюсь с Церковью. Она разрушила мою жизнь.

Человек-Огонь вскочил на нога.

— Ты и раньше так говорил. Но мне трудно в это поверить. Церковь всегда была добра ко мне.

— Да, но не ко мне. Не надо больше об этом. Когда я убью Каталлона, Жрец Луны поведет Летучую Орду на штурм Церкви. Если бы Каталлон сам хотел сделать это, я бы никогда не стал ссориться с ним. Вот все, что тебе нужно знать.

Человек-Огонь стоял перед Конвеем. Он нервничал, неуверенно переступал с ноги на ногу, руки совершали бессмысленные движения. Подбородок агрессивно выдвинулся вперед. В конце концов Конвей потерял терпение. Он сердито произнес:

— Ну давай же. Что там еще? Мы что, все утро так будем стоять, ты словно под тяжестью чего-то, а я пытаюсь выяснить, о чем же ты думаешь?

Собаки у себя в углу внезапно замолчали. Не обращая внимания на этот явный признак настороженности или просто не замечая его, Человек-Огонь произнес:

— Возможно, пришло время поделиться некоторыми новостями. Я не так невежествен, как кажусь. И не глуп. Я знаю о тебе. — Увидев, как Конвей отступил на шаг назад, Человек-Огонь начал говорить быстрее: — Около лагеря Людей Длинного Неба остановился торговец. Рабы и торговцы чувствуют, что они — родственные души. Так всегда бывает с теми, кого презирают. Они обмениваются слухами. Любой раб в Летучей Орде и почти каждый человек, живущий между этими местами и Гаванью, знают о том, как ты потерял женщину по имени Ти.

Зарычав, Конвей потянулся к горлу Человека-Огня. Собаки вскочили со своего места и с лаем кинулись в атаку. Только увидев их, Конвей пришел в себя. Он едва успел спасти Человека-Огня. Развернувшись на месте, он собственным телом заслонил раба от разъяренных псов, одновременно приказав им лежать. Продолжая рычать, собаки все же повиновались.

Человек-Огонь, облизывая губы, попятился назад.

— Кто-то должен был передать тебе слова торговца: маленькая жрица не предавала тебя. — Человек-Огонь чуть присел, готовый прыгнуть к выходу. Собаки рычали, словно далекая гроза.

Конвей устало проговорил:

— Ты ничего не знаешь. Торговец ничего не знает. Убирайся с моих глаз. Иди к рабам Каталлона, передай им, что я возвращаю тебя. Еще раз подойдешь, я спущу на тебя собак. — Отвернувшись, Конвей наклонился подбросить дров в огонь.

Из своего укрытия в десяти шагах от жилища Конвея Алтанар видел, как Человек-Огонь поспешно выскочил из шатра, как он, нервно оглядываясь через плечо, пошел прочь от него. Когда Человек-Огонь поравнялся с лошадьми, за которыми скрывался Алтанар, тот вышел из укрытия и загородил ему дорогу. Человек-Огонь мгновенно остановился и занял оборонительную позицию.

Об улыбку Алтанара, казалось, можно порезаться.

— Ты сказал ему, что знаешь о женщине? — Человек-Огонь кивнул. Алтанар протянул руки и ухватил ладонь Человека-Огня. Упершись большими пальцами в тыльную сторону ладони и переплетя остальные снизу, он вывернул руку вниз и назад. По лицу Человека-Огня пробежала волна боли. Он дернул руку, но не настолько сильно, чтобы освободить ее. — Никогда не тряси передо мной своей пустой башкой, — произнес Алтанар. — Мне нужен нормальный ответ. Не обязательно разумный, но по крайней мере такой, который я могу услышать. — Выпустив ладонь, он продолжил: — Как он реагировал?

Человек-Огонь угрюмо опустил голову.

— Он схватил меня. За горло. Собаки бросились на меня. Я чуть не погиб.

— Чуть. — Алтанар повторил это слово нараспев. — Конвей во всем винит Церковь?

— Да.

— Хорошо. Это объясняет сразу несколько вещей; видимо, Торговец говорил правду. Да, когда Конвей будет драться с Каталлоном, он воспользуется оружием-молнией?

— Нет.

— Ты уверен? — Это был скорее вызов, а не вопрос.

— Он так сказал.