Странники в ночи

На следующий день, ближе к вечеру, я пришел в пресс-центр Вооруженных сил США. После ежедневного брифинга офицеры сообщили, что сейчас состоится демонстрация фильмов, захваченных в пещере у вьетконговцев. Погасили свет. На экране появилось черно-белое изображение — как нам сказали, пленка была восточногерманского производства. Тишину в зале нарушало лишь жужжание проекционного аппарата: фильм был немой. Сначала мы увидели ханойских правителей: они сидели на эстраде, украшенной флагами с северовьетнамской звездой. Затянутые в кители со стоячим воротником, они механически аплодировали. На экране замелькал «снег», потом начался следующий сюжет. По грязной, раскисшей дороге поднимались в гору чешские грузовики, а саперы метр за метром укладывали перед ними деревянные мостки. Грузовики продолжали подъем, направляясь к перевалу, рядом с ними шли партизаны в черных рубахах и черных штанах, с автоматом на плече. Потом появилась зенитная батарея, скрытая под навесом из пальмовых листьев. Установка стреляла очередями, выплевывая в небо целые снопы снарядов. Возле нее хлопотал орудийный расчет: видны были лица бойцов, стиснутые ремнем под подбородком.

Поразительно! Эти сцены, снятые несколько недель назад, могли бы попасть на пленку и в 1953 году. Тогда, как и сейчас, партизаны прятались под непроницаемым покровом джунглей. Фигуры, склонившиеся к прицелам орудий, трагическая суровость черно-белого изображения — это зрелище напоминало о других эпохах, когда земля ощетинивалась ружейными дулами, нацеленными в небо. Фильм Эйзенштейна, где действие происходит в тропиках, — вот что пришло мне в голову. Американские самолеты «Б-52» бомбили армию, которая была ровесницей века, ровесницей пломбированных вагонов и артиллеристов Теруэля.

И этой армии суждено было победить.

В тот вечер я ужинал в ресторане на улице Лелуа с Дэвидом Гринуэем, корреспондентом журнала «Тайм». Я познакомился с ним в Париже три года назад. Сейчас он не без юмора рассказал мне о том, как в Сайгон приезжали с визитом сенаторы и президенты телекомпаний, одетые в белые льняные костюмы, точно Фред Астер в фильме «Кариока». Десантники устраивали им прогулку на вертолете над дельтой Меконга, объясняли, что не надо слушать карканье левых радикалов, всех этих типов из Беркли, у которых сопли под носом и ничего нет в штанах. Показывали им госпитали и две-три горящие хижины. И они возвращались в Вашингтон успокоенные.

На самом же деле, продолжал Гринуэй, для американского командования ситуация складывалась более чем тревожная. Северный Вьетнам стойко выдерживал атаки бомбардировщиков. Американцы обстреливали мосты через Дуонг, поливали огнем железнодорожные депо в Джа-Лане, взрывали заводы в Хайфоне, но северовьетнамская армия каждый раз выдвигала новые, готовые к бою дивизии. Однако самым неприятным обстоятельством оставалась партизанская война на территории Южного Вьетнама. Страна была похожа на пятнистую шкуру леопарда. Гринуэй рассказал о подземных базах, о мгновенно налетающих и исчезающих отрядах, о стрелках, которых приковывали цепями к раскаленным пулеметам, чтобы они не могли сбежать. Вьетконговцы рыли волчьи ямы, откуда торчали колья, обмазанные ядом, начиняли взрывчаткой трупы своих товарищей, предпочитали ранить, нежели убить, — во время боя один раненый солдат отвлекает на себя внимание двух других. Обо всем этом я уже слышал четырнадцать лет назад. Понадобились два года войны и кровопролитные бои под Дрангом, чтобы американцы наконец сумели оценить своего противника. Тогда они поставили себе задачу: search and destroy [34]. И появились карательные отряды, которые прочесывали и зачищали опасные зоны. Но вьетконговские бойцы появлялись снова, прорастали из выжженной земли.

Я спросил Гринуэя, знает ли он о приезде Кейт Маколифф, специального корреспондента «Нью-Йорк таймc». Он понимающе улыбнулся.

— Не только знаю о приезде, но могу вам сообщить, что в данный момент офицеры из армейского пресс-центра виртуозно морочат ей голову. Ее доставили в дельту Меконга. Не исключено, что она случайно увидит, как наши ребята расстреливают с вертолетов безобидных лодочников, но, в принципе, такого быть не должно: там все под контролем. Они хотят поквитаться с Солсбери.

За полтора месяца до этого заместителю главного редактора «Нью-Йорк таймc» Харрисону Э. Солсбери несказанно повезло: он стал первым американским журналистом, которого официально пригласили в Северный Вьетнам. Он прилетел в Ханой на самолете Международной организации по контролю и привез с собой угощение для рождественского дипломатического банкета: вина из Болгарии, балтийскую сельдь, польскую ветчину, а также индейку для британского консула. Солсбери вернулся оттуда с твердым убеждением, что «Б-52» бомбят в Северном Вьетнаме гражданскиеобъекты. Это вызвало дикий скандал, взбудоражило общественное мнение в Штатах. Кейт тоже работает на «Нью-Йорк таймc». Так что они глаз с нее не спустят.