Странники в ночи

- Гм... - Андрей заметно растерялся. - Я, конечно, сочувствую вам...

- Я не мог доказать, - перебил Городницкий, - никаких доказательств не было. Она узнала... Она умерла. Теперь есть доказательства. Сейчас мы посмотрим видеокассету...

Он подцепил крышку кейса и вынул плоский видеоплейер "Орион". Подойдя к телевизору, он присел на корточки и принялся подключать плейер. Андрей следил за его действиями, не зная, что и сказать, потом решил ничего не говорить.

Городницкий вложил в плейер кассету, нажал кнопки на корпусе телевизора и на пульте дистанционного управления. На экране появилось нечеткое, смазанное изображение - два человека в комнате. Съемка велась под неудобным углом, при плохом освещении, и все же Андрей сразу узнал одного из персонажей. Да и мудрено было его не узнать: лицо этого человека постоянно мелькало в газетах, журналах, телепередачах. Его звезда взошла в восемьдесят пятом, когда Горбачев искал новых людей... Теперь, как помнилось Андрею, человек на экране занимал крупнейший пост в руководящих структурах КПСС, будучи при этом весьма популярным политиком. Только вот фамилия не вспоминалась... Как же его... Григорьев? Гаранин? Ах да, Гараев. Точно, Евгений Семенович Гараев.

Андрей повернулся к Городницкому, намереваясь задать вопрос, но тот поднял руку в предупреждающем жесте и кивнул на экран.

В отличие от изображения, звук был хорошим. Каждое слово, произнесенное двумя собеседниками, слышалось так ясно, будто они находились в гостиничном номере рядом с Карелиным и Городницким. Их разговор длился минут двадцать. Потом запись оборвалась, в динамике зашумело, по экрану заметались белые полосы. Городницкий выключил плейер.

- Вы узнали его? - спросил он. Судя по интонации, он не сомневался в ответе.

- Гараева? Конечно.

- Вы поняли, о чем идет речь?

- Примерно. Похоже, Гараев убеждал этого второго подставить кого-то... Создать видимость преступления с фальшивыми уликами...

- Не убеждал, а нанимал, - поправил Городницкий. - Когда вы посмотрите кассету вторично, вам все станет понятно. В конце отлично видно, как Гараев передает деньги. Запись сделана семь лет назад, когда Гараев работал прокурором города...

- Какого города?

- Нашего с вами родного города. Вы не знали?

- Нет.

- Ну да, разумеется, вы далеки от этих сфер... Теперь знаете. Я служил под его началом... И эти двое договаривались подставить именно меня.

- Право... Мне очень жаль, - сказал Андрей, машинально разминая в пальцах сигарету.

- Я хочу рассказать вам всю историю.

Прежде чем Андрей успел как-то отреагировать на это предложение, Городницкий начал говорить. Его речь была насыщена эмоциями до предела, что и не удивительно, учитывая, через какой ужас пришлось пройти этому человеку. Пока он рассказывал, Андрей выкурил две сигареты одну за другой. Когда Городницкий закончил и выжидательно, настороженно посмотрел на Андрея, тот неуверенно произнес:

- Я не совсем понимаю... Вы что, хотите, чтобы я написал об этом? Или ждете от меня совета?

- Нет. Мы должны восстановить справедливость. Точнее, вы должны, потому что у вас есть возможность, а у меня нет.

Андрей взглянул на Городницкого, как усталый психиатр на трудного пациента.

- Но что же я могу сделать?

- Сегодня ваше выступление по телевидению, в прямом эфире. Я оставлю вам пленку. Расскажите все перед камерой и передайте кассету журналистам.

- Помилуйте, Владимир...

- Сергеевич.

- Владимир Сергеевич. Почему бы вам самому не отнести пленку на телевидение, отдать журналисту, или пойти в прокуратуру, сделать заявление?

- Да вы представляете, кто такой Гараев? - взорвался Городницкий. Ему достаточно моргнуть, чтобы меня в пыль стереть. Если бы я мог сам выступить по телевидению! Когда мою историю узнают миллионы людей, расследование неминуемо, он не отмоется. Но кто я? Ноль. Вот вы говорите, отдайте пленку журналисту. Да какому, кому я могу доверять? А вы будете в прямом эфире.

- Но почему я? - разозленно бросил Андрей. - Мало ли людей выступают в прямом эфире, вот и обращались бы к ним!

Городницкий вдруг улыбнулся.

- Все дело в этом, - он погладил обложку "Неоновых Псов". - Я прочел вашу книгу. Вы не такой, как многие другие. Я верю вам.

Наступило молчание. Э, погодите, если на то пошло...

- Как вы нашли меня? - резко, почти грубо спросил Андрей. - Как узнали, что я в Москве, где остановился, что буду выступать по телевидению? Я сам узнал об этом сегодня утром в издательстве.

- Случайно, - пробормотал Городницкий.

- Не слышу.

- Практически случайно! Какое вам дело до подробностей? Я что, втягиваю вас в преступление?! Я прошу вас о помощи, и вы - мой единственный шанс! Неужели все, что написано в вашей книжке - ложь? Или вы боитесь?

- Да, боюсь!

- Чего? Мести Гараева? Бросьте. Он негодяй, но не идиот. Он мог бы навредить вам, если бы что-то изменил этим в свою пользу. Но он не станет махать кулаками после драки. И потом, что ему вы? Передаточное звено. Если уж он захочет кому-то отомстить, так мне.

В номере снова установилась тишина. Андрей распечатал новую пачку сигарет, хотя обычно не курил так много.