Странник

Что-то громко затопало по граниту станции. Видимо, все та же тварь, что орала как тысяча чертей и играючи пинала тяжелые бочки. И топала она в его сторону. Сталкер пытался по звуку шагов понять, сколько у нее ног, но сделал лишь вывод, что ни двуногие, ни четвероногие существа так не ходят.

Шаги неожиданно стихли, затем послышался громкий шорох, звук посыпавшейся штукатурки и снова топот. Но теперь звук стал другим. Он долетал… сверху! Похоже, тварь шла по потолку!!! И она была все ближе!

Теперь стало понятно, что это совершенно ни на что не похоже. Оставалась лишь надежда, что это нечто, чем бы оно ни было, наткнется на два человеческих трупа и будет занято ими, дав живому возможность убраться отсюда как можно дальше. Но Бум не хотел уходить без Странника.

– Сергей, – послышался шепот справа у самого уха.

– Черт! – Маломальский вскрикнул от неожиданности, дернулся в сторону и, споткнувшись о рельсы, упал.

– Это я, – снова зашептал знакомый голос. – Твой рюкзак у меня.

– Странник, твою ж мать, – тихо простонал сталкер, вставая. – Я с тобой после разберусь. А сейчас валим отсюда.

Раздался грохот, который сотряс всю станцию, – тварь спрыгнула с потолка на пол. Снова последовали жуткий визг и удар. Очередная бочка с металлическим звоном пронеслась по платформе.

– Мозз ушел наверх, – зашептал Странник.

– Какой на хрен мозз! Ты что, не слышишь, что тут какое-то, мать его, ктулху, бродит, которое очень бочки не любит? Валим, говорю!

– Мозз. Искать надо.

Еще один мощный удар, и их обоих обдало градом мелких острых осколков. Похоже, тварь разбила часть одной из колонн станции.

– Иди в задницу со своим моззом! Нас сожрут сейчас! Не знаю, как ты, а у меня другие планы на ближайший вечер! – Сталкер нащупал руку попутчика и, пригнувшись, рванул в сторону Полиса, увлекая за собой Странника.

Неведомая тварь снова заорала, и вдруг с противоположной стороны станции, примерно оттуда, где была скульптурная композиция, ей ответил чудовищный рык другого существа. Потом по полу быстро прогалопировали мощные и, судя по звуку, когтистые лапы. Первая тварь заверещала, но ее вопль прервал мощный удар. Началась титаническая возня, сопровождаемая дьявольскими звуками.

– Ставлю на нашу, – прошептал Сергей.

* * *

Виктор Турманец хмуро смотрел в черноту туннеля и то и дело проводил кончиками пальцев по рубцу, проходящему с его левой скулы через переносицу на лоб. Рубец этот всегда ныл, когда Виктор нервничал или злился. Сейчас он злился. До конца его смены на дальнем посту, ограждающем Боровицкую от черноты, ведущей к заброшенной Полянке, оставался всего час. Турманец уже предвкушал, как сменится и пойдет домой. Там умоется, поест и завалится спать, после чего отправится в переход между Боровицкой и Арбатской к своим дружкам и сядет с ними играть в любимый преферанс на самокрутки. Но нет! Надо же было появиться этой треклятой лавине вонючих крыс и сорвать ему все планы!

В туннеле еще стоял удушливый и теплый смрад горелой плоти и шерсти пополам с дымом от недавней работы огнеметов. Сигнал крысиной угрозы в Полисе еще не отменили, хотя поток грызунов уже иссяк. Но ведь что-то их спугнуло там, откуда они хлынули такой рекой. Виктору уже хотелось, чтобы это нечто поскорее вышло на его пост. Тогда они зажарят до углей и его, после чего наконец можно будет смениться и пойти домой. А то ведь сверхурочные в таких случаях не предусмотрены… А еще бесила бабка Агафья, которая уже раза четыре приходила ругаться. Дескать, накоптили своими огнеметами так, что сажа дошла до развешанного поперек Боровицкой белья. Теперь его снова придется стирать, а это лишняя трата драгоценной воды. На четвертый раз Виктор послал старуху девятиэтажным матом. Потом боец, конечно, жалел, что обругал Агафью, хотя и не исключал, что появись она тут еще раз, и он отправит ее по тому же адресу, да еще и надстроив этажей семь сверху. Турманец нервно расхаживал поперек поста, поглядывая в темноту и морщась от мерзкого запаха паленых крыс. Достал из нагрудного кармана куртки пачку папирос, заглянул внутрь – последняя! – и вздохнул. Дернув рукой, чтобы папироса вылетела из опустевшей пачки, поймал ее ртом и прикурил от бочки, в которой горел костер. Дым самокрутки хоть как-то перебивал вонь паленого. После этого Виктор снова зашагал туда-сюда, предвкушая, как сейчас припрутся торговцы и будут проситься в туннель, чтобы собрать дохлых крыс. Еще бы, такой товар, и даже уже поджаренные. Придется объяснять им, что угроза еще не снята, поэтому они должны идти обратно, а еще лучше – идти к какой-нибудь матери. Те будут уговаривать, предлагать мзду. И снова мат на весь туннель.

– Кто там?! – заорал вдруг один из молодых бойцов, в напряжении впившийся во тьму туннеля обоими глазами и жалом пулемета.

– Ты это кому, салага? – мрачно спросил Турманец. Его неожиданно кольнула зависть к тем, кто родился уже в метро и видел в темноте лучше, чем он со всем своим опытом службы в горячих точках. Хотя чему тут завидовать? Ну, видят лучше. А в остальном? Дохляки и рахиты!