Страна вечного лета

Падал сквозь слои Летнего города, не в силах остановиться, теряя по пути частички себя.

Потом стало темно и тихо. И ему это понравилось. Проще сосредоточиться и подумать. Он по-прежнему двигался, все быстрее и быстрее. Он вспомнил, что движение – это и есть мысль. В Стране вечного лета силой мысли можно оказаться где угодно. Он читал об этом в книге, но не помнил в какой.

Если отбросить все ненужное, останется несколько аксиом. Те, которые невозможно доказать. И утверждения вроде парадокса лжеца, которые не могут быть ни правдивыми, ни ложными. Он помнил это из лекции – лжец говорит, что лжет, и за этим скрывается бесконечность математики, змея, пожирающая собственный хвост.

Крохотная точка, когда-то бывшая сознанием Питера Блума, все падала в бесконечность. Он летел целую вечность, а потом увидел под собой океан света, и за ним – звездное небо…

24. Последний танец, 3 января 1939 года

Почти две недели Рэйчел Уайт просидела на стуле в кабинете-камере в Вормвуд-скрабс, пока ее во всех подробностях допрашивали о событиях прошлого месяца – разные люди и с разным уровнем компетентности.

Она не особо следила за новостями, но Джо рассказал, что все заголовки кричали об орудующей в Британии группе сталинистов, а правительство использовало это как аргумент для переговоров в Испании. Однако происшествие в криминальной клинике от прессы утаили.

Никто толком не знал, как поступить с Рэйчел. Харкер разъярился до предынфарктного состояния и хотел немедленно ее уволить. Удивительно, но за нее вступилась мисс Скэплхорн, твердо настаивая, что Рэйчел работает в ее отделе, и, хотя миссис Уайт в нерабочее время занималась сомнительными делами, генералу стоит успокоиться и еще раз подумать. Через некоторое время Харкер сообразил, что, разоблачив связанного с Летним управлением Роджера, Рэйчел вручила ему дубинку, которой можно тыкать «жмуриков». И наконец ее вызвал Ноэль Саймондс и предложил перейти в Летнее управление и занять пост главы отдела контрразведки, предназначавшийся Роджеру. Она отказалась.

Никто не упоминал о «Камлане».

* * *

В какой-то момент между бесконечными допросами к ней пришел премьер-министр.

Когда он вошел, Рэйчел прихлебывала остывший чай. Уэст был низким и пухлым, с усталым лицом и тонкими седыми усами, но с пронзительно ясными серебристыми глазами. Рэйчел не сразу его узнала, но когда узнала, то встала со стула.

– Сэр.

Уэст махнул рукой.

– Не вставайте, миссис Уайт. К тому же официально меня здесь нет.

От него пахло чем-то сладким, навевающим детские воспоминания о лете.

С видимым усилием Уэст сел на стул перед ней и снял шляпу. Рэйчел приготовилась в очередной раз изложить свою версию событий, которую повторяла уже много дней. Ей хотелось выйти отсюда и навестить Джо в больнице. Он шел на поправку, но криминальная клиника истощила его эмоционально и физически.

– Я хотел спросить вас о Питере Блуме, миссис Уайт. Полагаю, вы знаете о нашем… родстве. Конечно, если вы упомянете об этом за пределами этой комнаты, я буду все категорически отрицать.

– Разумеется, сэр, – сказала Рэйчел.

– Мне бы очень хотелось узнать, каковы были последние минуты Питера. – Он помолчал. – Не подробности, а… Нашел ли он смысл существования? Вы считаете, он верил в то, что делает?

– На это может ответить только Питер Блум. Но я в это верю.

– Хорошо. Он так долго искал цель, искал истину, лучший мир. Порой я ему завидовал. Я провел жизнь, гоняясь за игрой воображения, включая политику.

Рэйчел промолчала. Чего хочет от нее Уэст?

– Учитывая это, хочу, чтобы вы знали: если вы решите завершить миссию Питера, не считайте это непатриотичным, это, скорее, ваш долг. Или просто услуга умирающему старику.

Уэст положил на стол перед Рэйчел карточку. На ней аккуратным косым почерком был написан хинтонский адрес.

– Выбор за вами, миссис Уайт. В деле созидания нового мира нет особого прока от неудавшихся отцов. Будущему нужна мать.

С этими словами он надел шляпу и вышел стариковской походкой, закрыв за собой дверь.

* * *

Неделю спустя Рэйчел села за уличный столик французского кафе в Мэрилебоне, рядом с нещадно палящим газовым обогревателем и человеком, который следовал за ней уже целый час.

Он на мгновение загородился газетой. «Конец войны в Испании» – кричали заголовки. «Призрак Ленина предлагает мирные переговоры».

Рэйчел откашлялась. Мужчина аккуратно свернул газету и положил на стол. В его глазах отражалась мировая усталость, на губах играла уверенная, слегка язвительная улыбка. Ему было чуть за сорок, под дорогим костюмом намечалось небольшое брюшко.

– Добрый день, миссис Уайт, – сказал он. – Моя фамилия Шпигельглас.

– Я догадываюсь, кто вы, сэр.

По слухам, Шпигельглас возглавлял так называемый мобильный отряд НКВД, уничтожающий сталинистов в европейской сети советских агентов. С ним связывали три исчезновения людей во Франции и Австрии, как и последние события в Испании.

– Хочу вас поблагодарить, – сказал он, глотнув кофе.