Стракен

Он держал его так, чтобы Пен видел посох, но вне пределов его досягаемости, балансируя им на открытой ладони. Пен почувствовал, как силы покидают его тело. Он уж думал, что про посох все забыли и его секрет не будет раскрыт. Он считал, что одурачил этих друидов.

— Значит ты думал, что это простой посох, не так ли? — настаивал друид.

Пайсон Венс подошел и встал рядом с ним, на его мрачном лице отражалось удивление. По-видимому, он еще не понял, что именно видит, хотя Траунт Роуэн уже это осознал.

— О чем ты говоришь?

Южанин протер руками вверх-вниз по всей длине древесины, при этом высохшая грязь отпала и поверхность снова стала гладкой и блестящей, обнажая скрытые до этого момента замысловато вырезанные руны. Он легонько дунул на посох, удаляя остатки пыли, затем воспользовался концом своего рукава, чтобы как следует протереть его поверхность.

— Вот, — произнес он, весело улыбаясь Пену. — Ты сам видишь. Что ты об этом думаешь? Пайсон? — Он взглянул на другого друида. — Разве это не удивительно?

Пайсон Венс двинулся на Пена с побагровевшим от бешенства лицом, но Траунт Роуэн удержал его.

— Нет, что ты делаешь? В этом нет необходимости! Ты же слышал Пена, он не знал, что это. Вероятно, он просто подобрал его, пока блуждал по лесу, и оставил себе, потому что ему нужен был костыль. Это так, Пен?

Пен ничего не сказал, его глаза не отрывались от друида, следя за ним, как мышь за змеей. Траунт Роуэн все знал. Он водил Пена за нос, позволив ему сочинить любую историю, которую хотелось, потому что он знал, для чего все это затевалось — на самом деле, мальчик старался скрыть именно тайну этого посоха.

— Малыш, я увижу тебя висящим на крюке с выпотрошенными внутренностями, прежде чем все закончится! — прошипел ему Пайсон Венс. Его взгляд переместился на Траунта Роуэна. — Чего мы ждем? Предоставь сейчас его мне и мы довольно быстро узнаем всю правду!

Траунт Роуэн покачал головой:

— Нет, сначала с ним разберется Шейди. Я не хочу объясняться перед ней, почему мы не сохранили ему жизнь до тех пор, пока она не допросит его. — Он улыбнулся Пену. — Все оказывается будет совсем не так, как тебе хотелось, Пен. Для тебя и твоих родителей. Тебе не стоило стараться быть таким храбрым. Ты всего лишь мальчишка, а мальчишки всегда думают о себе, что они гораздо храбрее, чем на самом деле.

Пен едва дышал. Он понимал, что должен что-то сказать или сделать, но не имел понятия, что именно. Все, что он мог сделать, так это удержать себя от того, чтобы окончательно не впасть в отчаяние.

Траунт Роуэн еще с мгновение смотрел на него, затем пожал плечами:

— Ты проглотил свой язык? — он поднял посох и бросил его Пайсону Венсу. — Что ты об этом думаешь, Пайсон? Ты можешь прочесть эти символы? Эльфийские, я полагаю. Очень древние.

Гном какое-то время изучал руны, потом нетерпеливо замотал головой:

— Ничего подобного я никогда не видел. Мы сможем кое-что обнаружить в Параноре, когда вернемся, в книгах. Разве это что-либо меняет?

— Я не знаю. Пен, а ты? — Траунт Роуэн взглянул на него. Тебе знакомы эти символы? Нет? — Он поджал губы. — Может, нам стоит посмотреть, настоящие ли они вообще.

Он забрал посох из рук Пайсона, бросил его небрежно на пол и направил на него свою руку. Синее пламя выплеснулось из его пальцев, захлестнув темный жезл. У Пена перехватило дыхание, он вскочил на ноги и попытался забрать темный жезл. Почти невзначай Траунт Роуэн так сильно отбросил его к стене, что он чуть не отключился. Лежащий на полу темный жезл подпрыгнул при касании обжигающего пламени, но, к его удивлению, так и не загорелся. Друид попробовал еще раз, выпустив свежую волну пламени из своих пальцев, которая охватила древесину посоха. Однако опять ничего не произошло. Когда огонь потух, древесина осталась нетронутой.

Пайсон Венс схватил темный жезл и со всей силы ударил им по переборке, но посох отскочил без каких-либо вмятин или царапин.

— Магия, очень мощная, — спокойно заявил Траунт Роуэн, глядя вниз на ошарашенного Пена. — Это ведь предназначалось для Ард Рис, Пен? У меня такое чувство, что так оно и есть. Некий талисман, при помощи которого можно ее освободить.

Пен пытался сделать свое лицо бесстрастным, стараясь смотреть на все равнодушным взглядом. Он делал вид, что ничего не чувствует, что все происходящее для него не имеет никакого значения. Но острая боль пронзила его тело, когда он плюхнулся на скамейку, голова раскалывалась от удара, который он испытал, а его надежды достичь свое цели полностью испарились.

— Сейчас он не хочет говорить, но достаточно скоро твой язык развяжется, — прошипел Пайсон Венс. — Ты слышишь меня, малыш?

Траунт Роуэн шагнул вперед и рывком поднял Пена со скамейки, держа его так, чтобы их лица оказались рядом друг с другом: