Увидев Вивьен, я сразу поняла, что он должен быть здесь. Я сердито потрясла головой и принялась мерить шагами офис. Нет, я никак не могла туда вернуться. По крайней мере, пока не буду твердо знать, что Эван ушел. Мне казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди. Я посмотрела на серебряный контейнер, который сунула под мышку по пути из зала.
— Какого черта он здесь делает?! — обратилась я к коробке.
Неожиданный приступ паники застал меня врасплох. Я услышала голоса за дверью, среди них замогильный голос владельца похоронного бюро. Не желая объяснять, что делаю в его офисе с маминым прахом в руках, я ринулась к стенному шкафу и спряталась внутри.
Я замерла и стала ждать, когда голоса в офисе стихнут. Наконец погас свет и хлопнула дверь. Облегченно вздохнув, я прислонилась к стене. Пошарила над головой, нашла веревочку и дернула за нее. Загоревшаяся под потолком голая лампочка осветила длинный узкий шкаф. На металлической палке, прикрепленной с двух сторон к стене, висели пальто. Мое, Сары, Анны и Карла. В углу стояли коричневые металлические складные стулья. Я случайно задела ногой свою сумку.
— Почему бы и нет, — прошептала я. — Словом, я хочу сказать, это же
Я опустилась на пол и скинула туфли. Стакан, что я хлопнула в зале, отчасти снял напряжение. Но явно не до конца. Я откупорила бутылку.
— За тебя, мама. — Я чокнулась с серебряным контейнером, сделала большой глоток — и мне сразу ударило в голову.
Я уставилась на сверкающую урну и еще пару раз приложилась к дарующему беспамятство волшебному эликсиру.
— Неужели ты действительно повесилась? — спросила я и сделала паузу, точно она могла ответить. — Почему? Что тебя заставило? Неужто ты и впрямь была настолько несчастна? — Я положила отяжелевшую голову на крышку урны. — Ну… Надеюсь, ты получила, что хотела. Надеюсь, тебе уже не больно.
— Коул! — радостно воскликнула я, когда он ответил на мой звонок. Мой голос эхом разносился в замкнутом пространстве. — Ой, как громко! Тс! — Я прижала палец к губам.
— Эмма? Что происходит? А где Сара?
Похоже, он был не слишком рад меня слышать. Может, все еще злится?