Сторожение

Известно,
собакам редко снятся лица людей,
чаще — кисти рук
и ноги ниже колен.
Особенно часто —
ботинки, туфли, сандалии, носки и колготки,
отвороты брюк,
полы платьев.
Все это обоняют собаки во сне
и лишь в меньшей степени
видят.

Человека во сне занимает картинка,
движущееся изображение,
сюжетное кино;
не всякому сновидцу приснятся запахи.
Запахи лишь портят человеческий сон,
они тревожат, смущают:
где-то что-то горит,
потянуло гнильцой,
почему запахло известкой?
Хочется увидеть источник запаха,
понять и забыть и больше не
нюхать.
Прочистить нос.
Человеку несвойственно нюхать во сне.
Он лучше проснется.

У собак все иначе.
Приключения запахов, их борьба,
их взаимопроникновение,
метаморфоз —
вот содержание собачьих снов.
Предметы же спящим собакам
чаще всего предстают
малоубедительными размытыми пятнами,
вглядываться в которые нет никакого желания,
и правда, зачем,
если можно понюхать?

Языком запахов нужно излагать сон собаки.
В человеческом языке нет подобающих понятий и
выражений.
Бывает, приснится собаке такое,
что даже ее богатая на запахи память
не может найти соответствия
в своем необозримом
(в необообоняемом?)
Словаре
(или как еще: в духаре?..
в нюхаре?..
в именонюхе?..).

Такой сон волнует новизной ощущений,
это сон-откровение.
Иногда снятся страшные сны.
Кошмары у собак бывают двух видов.
Чаще всего чуются запахи,
наводящие ужас
и омерзение,
например,
запах следа на песке от резиновой подошвы сапога
Митрофаныча,
ветерана отлова безнадзорных животных,
или кисловатый душок вельветовых брючин
контролера трамвайного парка,
отобравшего у суки щенят.
Но страшнее всего (и вот где кошмар!),
когда снится
отсутствие запаха.
Почему собаки воют на луну?
Потому что луна не пахнет.
А это ужасно.
Все должно пахнуть,
все, что есть в природе,
все обладает запахом.
Но не пахнет луна.

Собаки не понимают луны.
Зачем не источает запаха
такое большое,
круглое,
светлое?
Собаки чуют ее,
непахнущую,
пугаясь собственного чутья.
Даже когда луна прячется за облаками,
собаки чуют ее.
Луна тревожит их
и пугает.

Не пахнет лишь то, чего нет.
Даже то, чего нет,
способно пахнуть,
если оно желаемо,
вроде куска сырокопченой колбасы,
всегда отсутствующего,
но всегда чаемого, —
но чуемое
обязано пахнуть,
раз оно чуется,
как же можно чуять
непахнущее и бесшумное?
Одна зримость.
Зримость несуществующего.
Видимость того,
чего быть не должно —
не имущего запаха.
Необъяснимо.
Мозги набекрень.
У собаки дрожат задние лапы,
когда ей снится луна.
Луна — это большое ничто.
Образ небытия, образ чуемой смерти.
Хочется выть.

Но кошмары редко беспокоят собак.
В основном сны у них радостные.
Симфонии запахов снятся собакам —
нюхай и нюхай!
А сколько оттенков!
Косточка, зарытая под молодым тополем,
это совсем не то же,
что зарытая под сосновым забором.
На закате кусок колбасы
пахнет иначе, чем в полдень.
Запах — понятие геометрическое.
Он отвечает объему,
допустим, холодной котлеты,
не убранной со стола,
или длине связки сосисок,
опрометчиво оставленной кем-то
в хозяйственной сумке.
Но чесаться во сне —
это тоже очень приятно.
Очень приятно во сне
лизать руку хозяина.
Приятно слышать свой лай,
обращенный против соперника,
хотя бы и теоретического.
Приятен запах границ,
обозначенных твоей неповторимой уриной.
Собачья свадьба — это очень и очень приятно.
Но всего приятнее услышать, как тебя
называют по имени.
Собаки любят свои имена.
Тоскуя по имени,
безродная и безымянная дворняга
долго следит за человеческой речью,
пытаясь уловить в непонятных созвучиях
намек на прозвание,
относящееся
именно к ней.
Во сне она будет случайные звуки
тревожно сопоставлять
с запахом собственной шерсти,
в которую запрятала нос.

Ушанка ли, Тим ли —
какая разница, как назовут.
Блажен имеющий имя,
сон его спокоен и ясен.
Не чудо ли это?
Во сне собака умеет говорить.
Она способна представить
и медленно повторить свое имя.
Произнося свое имя —
четко, внятно, не торопясь, —
собака во сне
ощущает себя человеком.