Столпы Земли

Джек приходил в восхищение от Томми, но одновременно у него появлялось и чувство тревоги. До сего дня он никогда не сомневался, что в любой момент может найти работу, не потерять своего места, прокормить себя и семью. Даже когда отправился во Францию, у него и в мыслях не было, что он вдруг будет нуждаться и голодать. Но теперь ему очень хотелось спокойствия и уверенности в завтрашнем дне. Забота о Томми стала главным в его жизни. Впервые он почувствовал себя ответственным за кого-то.

Алина поставила на стол кувшин вина и ароматный пирог и села напротив Джека. Он налил себе стаканчик и с удовольствием выпил. Алина дала кусочек пирога Томми, но есть тому не хотелось, и он смахнул его со стола на пол.

– Джек, мне нужны деньги, – сказала Алина.

Он, похоже, был очень удивлен:

– Я же даю тебе двенадцать монет в неделю. Это половина того, что я зарабатываю.

– Извини, но ты живешь один. Тебе не нужно так много.

Джеку показалось, что это уже чересчур.

– Рабочие на стройке получают шесть монет в неделю, а у многих – по пять-шесть детей!

Алина смотрела сердито:

– Я не знаю, как жены твоих рабочих ведут хозяйство, меня этому не учили. На себя я совсем ничего не трачу. А ты каждый день приходишь обедать. И потом, еще Ричард...

– А что Ричард? – Джек тоже разозлился. – Он уже может сам о себе позаботиться.

– Он ничего не умеет.

Джек решил, что кормить еще и Алининого брата будет слишком большой обузой.

– Я и не знал, что должен еще и о нем заботиться, – сказал он.

– Я должна. И если уж ты содержишь меня, то позаботься и о нем.

– На это я, по-моему, согласия не давал, – строго сказал он.

– Не злись, прошу тебя.

Но было поздно: Джек уже разошелся.

– Ричарду уже двадцать три. Он на два года старше меня. С какой стати я должен кормить его? Почему мне приходится есть на завтрак черствый хлеб, тогда как он уплетает бекон на мои деньги?

– Кроме того, я опять беременна.

– Что?

– У меня будет ребенок.

Гнев Джека сразу улетучился. Он схватил ее за руку:

– Вот здорово!

– Ты рад? – сказала она. – Я боялась, что ты разозлишься.

– Разозлюсь? Да я на седьмом небе от счастья! Мне не пришлось увидеть Томми грудным младенцем, так что теперь я смогу наконец узнать, чего лишился в свое время.

– А как же насчет дополнительных обязанностей и денег?

– Да к черту эти деньги! У меня просто плохое настроение, потому что нам приходится жить раздельно. У нас полно денег! Ты только подумай: у нас будет еще один ребенок! Хорошо бы родилась девочка. – Он о чем-то задумался и нахмурился: – А когда...

– Я думаю, в последний раз, когда мы были вместе, перед тем как Филип заставил нас жить порознь.

– Наверное, в канун Дня Всех Святых. Помнишь ту ночь? Ты скакала на мне, как лошадка...

– Помню, – сказала она и покраснела.

Он нежно посмотрел на нее:

– Я хочу тебя, сейчас.

– Я тоже. – Алина улыбнулась.

Они руками потянулись друг к другу через стол.

И тут вошел Ричард. Разгоряченный, весь в пыли, он ввел за собой коня.

– Плохие новости, – сказал он, тяжело дыша.

Алина подняла Томми с пола, чтобы он, не дай Бог, не попал под копыта.

– Что случилось? – спросил Джек.

– Завтра нам надо уйти из Кингсбриджа.

– Но почему?

– В воскресенье Уильям Хамлей опять собирается сжечь город.

– Нет! – закричала Алина.

У Джека мороз пробежал по коже. Он вспомнил страшную картину пожара три года назад, всадников Уильяма с горящими факелами в руках, безумство, охватившее горожан, крики, стоны и запах обуглившейся человеческой плоти. Он вновь увидел бездыханное тело своего отчима с проломленным черепом. Джек почувствовал, как тошнота подступает к горлу.

– Откуда тебе известно? – спросил он Ричарда.

– Я был в Ширинге и видел, как люди Уильяма покупали новое оружие у оружейника.

– Но это не значит...

– Значит. И очень многое. Я пошел за ними в трактир и подслушал их разговоры. Один из них спросил, как защищен Кингсбридж, а другой ответил, что никак.

– О Боже, это правда, – сказала Алина. Она посмотрела на Томми, и рука ее легла на живот, где уже билась новая жизнь. Она подняла глаза и встретилась взглядом с Джеком. Оба подумали об одном и том же.

Ричард продолжал:

– Позже я разговорился с новобранцами Уильяма, те не знали, кто я. Мне пришлось рассказать им о битве при Линкольне и намекнуть, что я снова хотел бы поучаствовать в каком-нибудь сражении. Они сказали, чтобы я шел в Ерлскастл, но только сразу, в этот же день, потому что назавтра они уезжают, сражение должно начаться в воскресенье.

– Воскресенье, – испуганно прошептал Джек.

– Я съездил в Ерлскастл, чтобы во всем убедиться самому.

– Ричард, зачем, ведь это же было опасно? – сказала Алина.

– Все оказалось правдой: туда-сюда сновали посыльные, воины точили оружие, чистили лошадей... Сомнений нет: готовится набег. – И голосом, полным ненависти, закончил: – Этот дьявол Уильям ни перед чем не остановится. – Его рука, дрожа, потянулась к правому уху, и он дотронулся до горящего шрама.