Столичный миф

Алка звонила три дня назад. Наотрез отказалась объяснить, что случилось, и только рыдала и рыдала в телефон.

Третий год Лиза училась на психолога. Кто из Лехиных друзей сейчас для него мог сделать больше? Она помирит их. Конфликтология — это просто наука. Лизка чувствовала, что миссия ей по плечу.

Разложила на диване четыре боди. Поразмыслив, выбрала черное. Жесткий корсет, тонкие кружева. Секс здесь ни при чем: так же тщательно Лизка одевалась на экзамены. В ответственный момент женщине важно быть уверенной в себе на все сто.

Черная блузка — скрипящий шелк. И черная юбка. Волосы назад, в пучок, со лба. Белый тон с них понемногу слезает — скоро будет опять пора подкрашивать.

Облаков полно на небе. Ветер стал сильней. Через полчаса после телефонного разговора Лизка уже стояла в легком летнем пальто на платформе Подлипки и ждала электричку.

Лизка — мамина дочка. Шесть лет назад мама отнесла Лизкин школьный аттестат в медучилище. Лизка отнеслась к этому безразлично. Но белый цвет ей оказался к лицу. Дела у маман в номерном НИИ шли все хуже и хуже, она надеялась, что с нужной специальностью дочь не пропадет.

Были девушки, которым обучение давалось крайне тяжело. Лиза к ним не относилась. Легко и просто она стала медсестрой.

Как нелегка жизнь медсестры в России! Но Лизка не жаловалась. Рано утром — в больницу. Вечером — в Университет. В одиннадцать вечера — домой. Короткий выходной — все удовольствия сразу. И опять неделя, долгая неделя, весь день на ногах и короткий сон.

Полгода назад на ночном дежурстве Лизка ворвалась в ординаторскую:

— Скорее, скорее, там у меня дед умирает!

Пожилой пьяный врач, лизнув Лизку взглядом кота, с сожалением положил карты на стол рубашкой вверх. Но остался сидеть:

— Да? Ну-с, и как зовут… организм?

С утра Лиза немного поплакала, а потом бросила к черту всю эту медицину. Но не жалела ни о чем. Единственное, что потеряла за эти годы, — только девственность.

Маман на это посмотрела одобрительно. Имеется в виду, на отвергнутую медицину. От второго она, как любящая маман, не могла не страдать. Она уже давно бросила свой отдел баллистики и поднимала торговлю в родном Калинине. Удачное место — рядом трасса, почти Москва, а склады в несколько раз дешевле. Любой правильный купец здесь будет держать базу. Маман начала потихоньку гонять трейлеры с шампанским для московских оптовиков.

Однажды, в семь часов утра, наблюдая спящую красавицу Лизку, маман задумалась: а не выдать ли ее замуж?

Задача поставлена. Через 4,5 секунды простая двухходовая комбинация была составлена и рассмотрена с шести сторон с учетом всех возможных последствий. Решение принято.

Первый ход. Как новогоднюю елку, с любовью и удовольствием, красавицу Лизу одевала маман. Броско, дорого, напоказ. Молодежное легкое золото — на пальчики, коровьи модные каблуки — на ножки. Сама маман предпочитала эфемерные шпильки; она говорила так, хотя почти всегда ходила в прочной немецкой обуви для домохозяек.

Лизка ежилась под колючими взглядами в поздней электричке. Как-то сказала подружке: «Доезжусь я так».

Второй ход. «Имеешь товар — запускай рекламу». Через день маман брала Лизку с собой в контору побренчать на компьютере и знакомила Лизку со всеми мужиками подряд.

Месяц спустя маман вспомнила юность и родительский дом: как она сидела летней ночью на веранде в обнимку со своей сенбернаршей, а под полом выли собравшиеся со всего Кратова кобели.

Лиза любила свою мать. И оттого копировала ее полностью: сначала образование, потом замуж. Сначала диплом — потом детей рожать. И еще месяц спустя маман признала, что ее план не сработал.

Следующая двухходовая комбинация была просчитана за 2,5 секунды: Лизка станет бизнес-леди.

Первый ход. Маман свозила Лизку весной в Египет. Из белой зимы — под белое солнце. Лиза в гостинице купила себе игрушку: серебряный шарик на длинной цепочке. Повесила на шею — красивый кулон. И целый день, поджав под себя ноги, сидела на пляже и трясла шариком над ухом, слушала, как внутри глухо бьется металл о металл — загадочно и нежно, точно поведанная по секрету большая египетская тайна.

Обратно Лизка вернулась бронзовой статуэткой — к радости всех, кто ее знал. Пока она разбиралась с пропущенной учебой, маман начала ход номер два. В мрачный подвал на окраине Калинина она сгрузила два трейлера зеленого горошка и привезла туда Лизку. Дала ей печать, документы на только что открытую фирму, на горошек и отставного полковника Васина в качестве личного шофера, охранника и опекуна — в придачу.

— Пока не продашь, — маман указала на ровные ряды коричневых коробок, уходящих во тьму, — в Москву не поедешь.

Лизка посмотрела на полковника Васина и вздохнула: мужик был с репутацией.

Маман его знала лет пятнадцать. Он служил военпредом в военном ЦУПе. Однажды он осматривал только что собранный и настроенный секретный компьютер с водяным охлаждением «Эльбрус-М». Огоньки на пульте горели, тест завершился благополучно. Тогда полковник Васин заглянул в чертеж: