Стоит ли любить вампира?

— А то что меня могут поймать… не особенно волнует, я бесполезна для них, я уже… — Кира (мне так было её проще называть, чем бабушка) поморщилась, — устаревший образец. А вот ты… — Внимательный и какой-то укоризненный взгляд в мою сторону, — Знаешь, я потратила тонну времени, заметая следы, скрывая себя и твою маму от этой дурацкой лаборатории. Годами я перемещалась из страны в страну, меняя внешность, документы и прочую ерунду, прежде, чем они потеряли след и отстали. И тут я узнаю, что ты, — пластмассовая папка с хрустом была сжата в изящных пальцах с покрытыми черным лаком ногтями. Я вздрогнула, — просто взяла и попалась. Вот так без сопротивления сдалась к ним и ещё осталась помогать.

Её глаза горели. И это была уже не метафора, они и правда прожигали меня какой-то жгучей ненавистью, и я пасовала перед ней. Она была меня сильнее, признавал мой организм, как бы разводя передо мной руками. Что тут сделаешь? Сдавайся. Я вспомнила своё похищение: тапки, халат и это дурацкое ощущение беспомощности. Ну нет…

— Знаете что, бабуля, — произнесла я, заходя окончательно в кабинет и захлопывая дверь за собой. — Надо было беспокоиться об этом раньше, или хотя бы предупреждать об опасности заранее. А то знаете ли, я была не в курсе, что это за камни, лаборатория и что вообще происходит. Может быть, — я сделала строгое лицо, — если бы вы нас с мамой не бросили, все прошло бы и по вашему плану.

— Я не бросала вас.

— Ну хорошо, маму.

— И Элайзу я тоже не бросала, — голос Киры возвысился. — Я любила её, но, когда я уходила отсюда, меня знали в лицо и по запаху все ищейки, только порядка десяти предметов могли замаскировать мой запах от них. И они не знали, что я была беременна, потому что я была несовершеннолетней и если бы я родила ребёнка, опекуном его стала бы лаборатория. Моя дочь закончила бы, как и я, подопытным кроликом тут, в этой лаборатории, а я не собиралась этого так оставлять. Чтобы отвести след от неё, мне пришлось… пропасть. Так бы даже если нашли бы меня, к ней следы не вели бы точно.

Логично… хотя все равно ужасно обидно…

— Ей не хватало тебя, — плавно сменив «вы» на «ты», произнесла я, в глазах моей бабушки мелькнула тоска, боль, и она прикрыла глаза, потирая их рукой.

— Я знаю… Я надеялась, что это отведёт им глаза, и они никогда вас не найдут.

— Я не знаю, как они меня нашли. Я всегда носила камни, почти 20 предметов. — Вспомнив кучу украшений, которую с меня снял Дэвид, я засмущалась. Сейчас мне было стыдно за свою панику и попытку утешиться с помощью увеличения количества защитных «амулетов».

— Двадцать? — Бабушка нахмурилась.

— Да, я знаю, что много… но когда появился Дэвид в округе, у меня паника какая-то появилась, одевала почти все, что было …

— Наша кровь тебя защищала.

— Защищала?

— А что? Альфред тебе не прожужжал все уши на тему того, что наша кровь — это самостоятельное существо, с которым можно договариваться?

Я отвела глаза:

— Я не особенно верила в это. Это звучит так же странно, как говорить с собственной печенью…

Раздался тихий смех, когда мы встретились взглядом, я вдруг словно увидела в Кире маму сквозь этот другой облик. Та же улыбка и тот же смех, вот она касается брови, когда смеётся и так лукаво поглядывает. Ну прям копия…

— Ты просто всё воспринимаешь буквально. Говорить с печенью… это ж надо такое выдумать. Надо просто сосредоточится и представить, что будет потом, как будто ты наделяешь её какими-то свойствами. Все это в фантазиях и молча. Я делала в медитации.

Хм… ну да, так-то выглядит уже не так «магически».

— Ты знаешь, сейчас ты это воспринимаешь нормально, а когда-то это считалось отступничеством. — Я прислонилась к двери, приготовившись слушать долгую «сказку». — Давным давно жила-была женщина, её звали Ондри, она была нашей прародительницей, она была ведьмой. В старых книгах она узнала о том, чтобы сохранить и приумножить свою силу, нужно выпить кровь вампира. То есть поступить с ним также, как они с нами. Она и трое её сестёр отловили вампира, он был молод и красив, глупый паренёк не понимал, чем так заинтересовал стайку очаровательных милых девушек. Они поймали его и связали, а в полнолуние пустили ему кровь и выпили её, но решили оставить его в живых.

— И это помогло?

— То есть тебя не смущает, что это было запрещено и их могли убить за это? — Кира улыбнулась мне, изумлённо приподнимая брови. — Убийство вампира не слишком приветствовалось, там было перемирие: они не лезли к ведьмам, те к вампирам, а уж это…

— Нисколько, — я пожала плечами, — раз сделали, значит, им было нужно. Дальше то что? И откуда вы все это знаете? Это же было так давно.