Стоящие на краю

— Я сказала Кирюше, что у папы несварение желудка и что мы уехали за город на пару дней. — Разгладив юбку, Дарси сложила ладони на коленях. — Я хочу, чтобы ты знал, почему я соврала твоему брату. Я обязательно расскажу ему о маме, но чуть позже, когда буду готова. Дело в том, что Кирилл наверняка встанет на сторону папы, потому что последнюю волю умирающего надо уважать. А папа… он очень властный человек, с ним бывает трудно. Он долго прятал маму и не хочет, чтобы мы виделись. Но я не согласна с его решением, и я… я не уверена, что он сказал мне всю правду. Понимаешь?

Это была заранее заготовленная речь, почти как та, которую Демьян выдал её отцу. Понятно главное: Дарси чувствует себя виноватой, потому что отстранилась от жениха в трудный момент.

Демьян кивнул.

Дарси побледнела, вцепилась пальцами в колени. Он всем телом ощущал её напряжение, его собственные мышцы сжались.

— Это бред какой-то… прятать человека, прятать мать от дочери. Такое случается только в фильмах, — она тряхнула головой и посмотрела на Демьяна с вызовом. — Мама не хотела, чтобы её видели больной. Я могу это понять, ведь у неё были психические расстройства, а это… тяжело. Но я нарушу её последнюю волю, пойду против её желаний. Я знаю, что это неправильно, ведь она уже не может воспротивиться, но я буду ходить к ней до самого конца. Буду… любить её. — Голос Дарси треснул, обнажая эмоции, ранимые в свете дня. — Я буду любить её против её воли и против воли папы!

Она ждала, что Демьян оспорит её решение, и тогда она отрепетирует на нём аргументы, заготовленные для отца.

Но Демьян не возразил и не возмутился, и тогда она продолжила.

— Мне не до споров, я просто хочу к маме. И чтобы меня не осуждали и не жалели, а поддержали. Я прошу тебя поехать со мной, потому что ты уже знаешь о маме и потому что тебе… всё равно. Не пойми меня неправильно, я люблю Кирилла, и он меня любит. Но иногда тебе легче с теми, кто тебя не любит.

— Я что, потребовал объяснений? — криво усмехнувшись, Демьян посмотрел на графин. Водички бы…

— Мне важно, чтобы ты знал, почему я лгу твоему брату и почему я выбрала тебя. Тебе наплевать на то, как я поступаю, и ты меня не жалеешь. Ты просто будешь рядом…

Демьян не выдержал. Сил не было это слушать!

— Так и будешь всю ночь меня уговаривать?! Я уже согласился.

— А за это…

Брови Демьяна взметнулись вверх. Оказывается, он продешевил, надо было набить цену. Папина дочка пришла на переговоры.

— Продолжай! Я заинтригован!

— Я помогу тебе в переговорах с папой. Раз он встрял в ваши дела, значит, видит свою выгоду. Если тебя не устраивают условия или он пытается вас обмануть, скажи мне! Я найду способ на него повлиять.

Демьян еле сдержал смех. Наивная ромашка! Для Архипова обманывать дочь легче, чем дышать.

— Не волнуйся! Я профессиональный эгоист и прежде всего забочусь о себе любимом. Я помогу тебе, а твой отец за это заплатит.

Лицо Дарси отразило борьбу эмоций. Она разочарована его корыстью, но рада, что может использовать его как хочет. Как равнодушного свидетеля.

— Спасибо! Тогда до завтра!

Он проводил её до дома, вернулся в гостиницу и долго не мог успокоиться. Вроде для радости нет причин, но почему-то раздражение ушло, злоба рассеялась. Может, это выход? Вместо того, чтобы соблазнять Дарси, он станет защищать её интересы. Сугубо в корыстных целях, конечно, ведь его забота о Дарси впечатлит Архипова, обязательно впечатлит.

За этим стоит только корысть.

А если не корысть, то…

Зачем мучиться вопросами, если ответов не предвидится?

* * *

Дарси волновалась так сильно, что даже пританцовывала. Стоящий рядом Архипов, бледный после больницы, укоризненно поглядывал на Демьяна. То ли винил в происходящем, то ли призывал успокоить Дарси. Он объявил, что полностью здоров и что приступ был проявлением стресса. Однако Демьян был убеждён, что даже после инфаркта Архипов примчался бы в «Тихие рябины», чтобы не оставлять Дарси наедине с матерью.

У въезда на территорию санатория ожидал эскорт, их проводили к частному входу, защищённому от любопытных глаз. Считается, что Тамара погибла, у неё новые документы, но заведующая и медперсонал знают правду. Интересно, сколько платят за такую секретность?

Лифт доставил их на третий этаж, где ждала заведующая.

— Рада вас видеть, Максим Николаевич! Вам сначала отчёт, как всегда?

Архипов позвал Дарси с собой, но она отказалась. Ей не до заведующей, надо прийти в себя перед встречей с матерью. Архипов ушёл, но сначала убедился, что дочь устроилась в комнате отдыха и не собирается бежать туда, куда ей без папочки вход закрыт.

Дарси распластала ладони на подоконнике и коснулась лбом стекла.

— Это самый важный день моей жизни, а я, кажется, сейчас упаду в обморок, — прошептала с досадой. — Дурацкое женское тело!

Демьян подошёл ближе, на всякий случай.

— Разве мужчины не падают в обморок?

— Ты мужчина, сам себе и ответь! — Дарси глубоко дышала, ресницы полуприкрытых глаз дрожали.

— Если ты упадёшь в обморок, я тебя поймаю. А вот если упаду я…

— То погребёшь меня под собой!