Стоящие на краю

Демьян сам не понял ругательство, которое вырвалось у него в ответ. Звучание ярости. Он сделал глубокий вдох, второй, третий. Надо задать Архипову вопросы, узнать, от кого и почему он прячет бывшую жену. Но Демьян не может сосредоточиться, в его мыслях только Дарси, выросшая без матери. Демьяна бы кто разлучил с родителями! Может, тогда вырос бы нормальным человеком. А тут любящие мать и дочь живут порознь двадцать лет. Пока не поймёшь, в чём дело, судить нельзя, но… Демьян судит. Судит и осуждает. Яростно осуждает, так, что зубы стучат. Почти кричит. Не зря Архипов отпустил охрану, а то под дверью много что можно услышать.

— Объясните мне причины, и я попытаюсь вас понять! Вы скрыли от дочери самый важный факт её прошлого. Вы развелись с Тамарой, а насчёт аварии…

— Ты и о разводе знаешь… — перебил Архипов, морщась. — Не слишком гордись собой, не ты первый о нём узнал, но придраться там не к чему. И с аварией всё чисто, уж поверь, многие копали. У Тамары новые документы. В «Тихих рябинах» есть отделение, в котором живут тяжело больные пациенты, и я его спонсор. Так что радуйся, ты знаешь мой секрет — моя первая жена жива, и я до сих пор о ней забочусь. Я сказал тебе об этом только потому, что у нас общее дело…

В коридоре раздался глухой удар. Вроде о дверь, а вроде как упал мешок с песком. Или с картошкой. Или…

Мужчины одновременно бросились к двери, но остановились. Смотрели на дверную ручку, как на кусок раскалённого металла.

Архипов должен был открыть дверь, это его право и его ответственность. Только Архипов, ни в коем случае не Демьян, нагло вторгшийся в чужие секреты.

Но именно Демьян потянулся к дверной ручке.

Открыть дверь он не смог, снаружи к ней привалилось тело. Судя по бирюзовой вязке свитера, явно не охранник. Да что там притворяться… уже подходя к двери, Демьян знал, что за ней Дарси. Он надавил, и она повалилась на бок как подстреленная. Лежит на полу с широко раскрытыми глазами. Могут ли в обмороке остаться открытыми глаза?

Она перевела ошарашенный взгляд на Демьяна и тут же попыталась вскарабкаться на ноги.

У него нет права прикасаться к Дарси, но это его руки обхватили её и подняли. Прижимая к себе, он отнёс её на диван. Она перекатилась на бок и прижала колени к груди. Так и лежала в позе эмбриона.

Архипов метнул в Демьяна суровый взгляд, запрещая вмешиваться, пока они не узнают, как много Дарси подслушала.

— Мы с Нонной пришли, — заговорила она голосом потерянного ребёнка. — Мы подошли, а вы кричали…

Дарси посмотрела по сторонам, только сейчас заметив отсутствие бывшей няни.

Опять Нонна. Всё это не случайно.

— Мы не договаривались о встрече. — Архипов включил командный тон, которым он управляет дочерью. — Зачем вы приехали?

— Нонна сказала, что ты встречаешься с Кириллом. Она привела меня сюда… сказала, что это срочно… — Дарси оправдывалась, как будто подслушанный секрет не принадлежит ей, не является её генетическим правом. Она до сих пор ни разу не моргнула. Шок овладел её мыслями и телом. — Мама жива, да?

Архипов должен был ответить. Он её отец, хранитель тайны. Демьян никто, у него нет ни прав, ни связей с Дарси. Но именно его «Да», твёрдое и громкое, прозвучало в тишине кабинета.

Дарси даже не посмотрела на него, она не сводила глаз с отца.

— Вы что-то говорили про аварию и развод… мама стала инвалидом, и ты с ней развёлся? Ты её стыдился? Ты уже тогда был богатым, тебе нужна была красивая и здоровая жена и дети. Но если так, то почему ты сразу после развода не женился на другой женщине? Ты очень долго ждал.

Архипов присел на корточки и положил ладонь на губы Дарси, чтобы остановить жалобный лепет.

— Принеси ей воды, урод! — крикнул Демьяну через плечо.

Смешно даже думать о воде в такую минуту!

Демьян открыл бар и уставился на ряд дорогих бутылок. Выбрал водку.

— Ой, нет, я водку просто так не пью, только если с соком… — залепетала Дарси.

Архипов резко обнял дочь, так, что она сползла с дивана в его объятия. Он сел с ней на ковёр и качал, как ребёнка.

— Неси водку! — проорал Демьяну.

Вдвоём они заставили Дарси выпить. Она закашлялась, но хоть перестала лепетать.

Архипов так и держал дочь в объятиях.

— Я люблю твою мать. Смертельно люблю, — сказал с дрожью в голосе.

Зависть прошла сквозь Демьяна огненной молнией. Он даже слов таких не слышал, смертельно любить. Сам он никого не любит, не только смертельно, а вообще.

А тут — смертельно

— Я тоже её люблю! — Дарси всхлипнула и поцеловала отца в щёку. Даже пребывая в шоке, она очень его любит.

Любящие люди… и он, Демьян.

— Почему же ты с ней развёлся? — слова сбиваются, Дарси пошатывает, но не от водки, а от шока.

Архипов сверкнул взглядом, явно балансируя на самом краю терпения.

— Тамара на этом настояла.

Настояла?!

Архипов любил жену, иначе бы не боролся со спазмами, когда о ней говорит. Сильными спазмами, во всё лицо и тело тоже. Как от стрихнина.

Но Тамара настояла, и они развелись.

— Зачем же она так?! — Широко раскрытые глаза Дарси казались прозрачными, на пару тонов светлее обычного.

— Она заболела и не могла быть с нами.