Сто лет безналом

— Кадуцей? — изумленно прошептал Кислый.

— Кадуцей? — взвился Король, умудрившись каким то образом расслышать едва различимый в царящем на плацу гвалте шепот Романа. — Где?

Король скептически осмотрел зека, в котором Кислый признал Кадуцея.

— Ну не тянешь ты на воровского патриарха, — пристально глядя в глаза Кадуцея, процедил сквозь зубы Король. — Хотя, ты же бессмертный! Вот мы сейчас это и проверим! — Король довольно заржал, радуясь удачной шутке.

Заразительный смех пахана подхватили шестерки. На лице Кадуцея не дрогнул ни единый мускул.

— Давай, проверяй, — спокойно ответил Королю Дубов. — Не ты первый, не ты последний!

Король внезапно прекратил смеяться.

— Не из пугливых, значит? — Король поиграл желваками. — Люблю таких! Жаль, жить тебе осталось всего ничего… Разденьте его! — неожиданно приказал Король. — Пусть регалками напоследок посветит! Нужно же убедиться, что перед нами действительно Кадуцей! — с издевкой произнес староста.

Шестерки мгновенно сорвали с Дубова черный лагерный «клифт» и застыли в немом оцепенении, пораженные обилием и разнообразием татуировок.

— Знатные регалки! — проняло даже Короля. — Такие не подделать… если их не подтвердить — сразу смерть! Как же ты родной с ними выжил? — участливо поинтересовался староста.

— Значит, мог подтвердить, доказать, что регалки реальные! — выкрикнул кто-то из строя.

— Не дергайся, Котел! — посоветовал крикуну Кадуцей. — Я сам справлюсь!

— Так ты действительно Кадуцей? — истерическое веселье Короля куда-то испарилось. — Тогда мне по любому придется тебя завалить! Ты же, как я понял, не собираешься целовать нож?

— Никогда сукой не был! — Кадуцей добродушно улыбнулся.

— Жаль, значит тебе придется сдохнуть! Бессмертных не бывает — это все сказки! С твоей смертью еще одной байкой станет меньше — я разошлю по лагерям малявы… Бессмертный Кадуцей умер! — С этими словами Король возил нож в незащищенную грудь вечного вора.

Дубов упал, на него стаей саранчи налетели шестерки Короля — каждый старался отметиться, нанести удар в растерзанное тело Кадуцея.

— Чтобы все было по закону, — хрипло выдохнул Король, — отправьте к праотцам и вот этого фраерка!

Кислый обреченно вздохнул — не зря ему сегодня весело подмигивала Смерть.

* * *

Сквозь разрушенную кровлю старого сарая, куда вертухаи распорядились сложить истерзанные тела приверженцев старого «воровского закона», весело скалился ущербный месяц. Изуродованные трупы, освещенные мертвенно-бледным светом луны, казались мирно спящими людьми — мягкий ночной полумрак скрывал жуткие раны не совместимые с жизнью. Только неестественные позы тел нарушали эту ночную идиллию. Внезапно одно из тел, доселе лежавшее неподвижно, зашевелилось. Человек с трудом встал на четвереньки, затем попытался подняться на ноги. Попытка оказалась неудачной — непослушное тело с глухим стуком упало на загаженный, липкий от свернувшейся крови, пол. Человек полежал некоторое время без движения, видимо собираясь с силами, затем повторил попытку. Он довольно ловко поднялся на четвереньки — в этот раз тело слушалось человека не в пример лучше. Оставив безуспешные попытки подняться на ноги, человек огляделся и пополз на карачках к ближайшей стене. Переползая через остывшие трупы тех, кто еще недавно считался элитой преступного мира, с неотъемлемым правом карать и миловать отступников и нарушителей понятий, человек тяжко вздыхал. Он не ожидал, что столь отлаженная система «воров в законе» даст сбой.

— Действительно нужно пересмотреть «понятия», — решил он. — Однако для начала нужно указать сукам на их законное место — возле параши!

Добравшись до стены, человек сел, привалившись голой спиной на необработанные доски сарая. Закрыл глаза, позволяя организму до конца срастить разорванные ткани. С каждой минутой человек чувствовал себя все лучше и лучше. Через полчаса он смог подняться на ноги и, придерживаясь рукой, побрел вдоль стены. Возле запертых дверей человек остановился, прислушался — его что-то насторожило. Он резко обернулся — в дальнем темном углу сарая колыхалась бесформенная тень.

— Неужели еще кто-то выжил в этой мясорубке? — мелькнула в его голове шальная мысль. — Есть кто живой? — спросил он в темноту.

— Кроме тебя — никого! — прошелестело в ответ.

Зыбкая фигура выплыла из темноты на освещенный месяцем пятачок. Тускло блеснул в лунном свете полированный металл. Человек не удивился, словно каждый день имел счастье лицезреть старуху по имени Смерть.

— Ты за мной? — спокойно поинтересовался он, хотя внутри у него все дрожало.

— Нет, — шелестящим голосом ответила старуха, явно удивившись, что человек сумел ее заметить. — Ты меня пока не интересуешь — я пришла за тем, кто давно задолжал мне по счетам…

— Кислый! — догадался Кадуцей, вспомнив цветущий вид старого кореша. — Он должен быть глубоким стариком…

— Это он рассказал тебе? — вкрадчиво поинтересовалась Смерть. — Если так, то мы в расчете!

— Сам догадался, — опроверг догадки старухи Прохор.

— Кто ты? — удивленно воскликнула Смерть. — Я с такими людьми еще не встречалась.