Стивен Хокинг. Жизнь среди звезд

Многие из тех, кто утверждал, что близко знает Стивена, бросились опекать и защищать его, особенно после объявления о расставании. Это было большой ошибкой и, как правило, свидетельствовало о том, что они его вовсе не знают. Близким друзьям прекрасно известно, что Хокингу защитники не нужны, он прекрасно способен постоять за себя. И те же, кто бросился на защиту Стивена, делают и другую ошибку – приписывают ему чувства, не свойственные нам, простым смертным, будто из-за мощного интеллекта у него нет ни надежд, ни мечтаний, ни страстей, присущих остальному человечеству. Один из его ближайших друзей, Дэвид Шрамм, знал Хокинга больше двадцати лет и не выносил, когда кто-то утверждал, что с эмоциональной точки зрения Стивен хоть чем-то отличается от прочих. И о личной жизни друга говорит прямо и без лишней щепетильности. Например, как-то раз, представляя Хокинга перед докладом в Чикаго, он среди прочего сказал: «Как следует из того факта, что его младший сын в два с лишним раза моложе его болезни, у Стивена, очевидно, парализовано далеко не все!» Половина аудитории онемела от ужаса, зато Стивену шутка пришлась по душе.

Шрамм считает, что многим просто страшно признать, что эмоционально Стивен Хокинг совершенно нормален. Из-за силы его интеллекта в сочетании с особенностями физического состояния они убеждают себя, что он и чувствует не так, как все. Стивен обожает женское общество, любит флиртовать и ценит телесную красоту, иначе зачем ему было бы вешать в кабинете плакат с Мэрилин Монро? Уж точно не за ее выдающийся интеллект.

И отношения с Элейн Мейсон строятся у него не на жалости и прочих шатких основаниях. По словам Шрамма, который проводит с ними много времени, они по-настоящему любят друг друга.

Хокинг отказывается говорить публично о своей частной жизни, это непременное условие любого интервью с ним. А журналисты со своей стороны продолжают рассуждать о причинах и последствиях развода. Джейн точно так же молчала об этом до самого последнего времени – на то у нее были свои причины (см. главу 18). Она отклонила все предложения продюсеров участвовать в съемках «Краткой истории времени», а интервью давала только тем журналистам, которых знала лично.

После развода фотографии Джейн с детьми еще некоторое время украшали кабинет Хокинга на кафедре прикладной математики и теоретической физики, но расстались они, по всей видимости, отнюдь не мирно. Друзья утверждали, что Джейн говорит о разводе с горечью. Как сказал один знакомый, она больше не обязана «способствовать вящей славе Стивена Хокинга».[131] Лишь годом раньше Джейн сказала журналисту, что 1989 год стал для них моментом, когда все в жизни наконец встало на свои места и они вышли к новым вершинам:

Особую радость мне приносит то, что мы сохранили способность двигаться вперед, смогли остаться сплоченной семьей. А премии – это вишенка на торте. Я бы не сказала, что это оправдывает все тяготы. Едва ли мне когда-нибудь удастся с легким сердцем вспоминать все взлеты и падения, которые мы пережили в этом доме – буквально из глубин черных дыр к сверкающим высотам.[132]

Другому журналисту она сказала, что ее роль теперь состояла не в том, чтобы ухаживать за больным, а в том, чтобы «просто напоминать ему, что он не Господь Бог».[133] Возможно, в таких заявлениях и слышатся отголоски глубокой обиды и душевного смятения. Но в последней сцене «Властелина Вселенной» ВВС мы видим, как Стивен и Джейн смотрят на спящего Тимоти в своем доме на Вест-роуд, а компьютерный голос Хокинга говорит: «У меня прекрасная семья, я добился успеха в работе, я написал бестселлер. Чего еще желать?»[134]

Дети Хокинга привыкли, что временами отец может быть просто невыносим. В конце 1980-х годов Люси в том же документальном фильме «Властелин Вселенной» говорит:

Я не такая упрямая, как он. Да и не хотела бы быть такой упрямой. У меня, наверное, не такой сильный характер, как у него, а значит, он делает, что хочет, чего бы это ни стоило другим.[135]

На это упрямство он и полагался, чтобы удержаться на плаву, когда его личная жизнь начала рушиться, а всемирная слава все чаще оборачивалась к нему другой, тягостной стороной. Хокинг достиг вершины успеха в жизни вне науки, но тут, когда он уже готов был превратиться из знаменитости в икону, возникли новые осложнения.

Глава 17 Краткая история путешествий во времени