Стихотворения и поэмы в 2-х т. Т. I

Рябой пустырь. Колдобины и ямы
Покрыты рыжею щетиной трав,
Продольные уродливые шрамы
Давно зарубцевавшихся канав.

По краю поля, вдоль стены завода,
Облупленной, огромной и глухой,
Суставы серого водопровода
Лежат в кустах бетонною змеей.

Пестреют острые курганы щебня,
Чертополох сиреневый цветет,
И облаков взъерошенные гребни
Холодный ветер по небу несет.

Мальчишка полон радостной тревоги:
Вот-вот и полетел бумажный змей,
По ветру распустив свой хвост убогий,
Над черной паутиною ветвей.

Его влечет неведомая сила,
Далекая все ближе синева,
Но к злой земле навеки прикрепила
Бескрылый змей тугая бечева.

5. Перед работой («Фонарь погас под черным колпаком…»)

Фонарь погас под черным колпаком.
Желтеет медленно восток нечистый.
Как тени серых птиц, летя гуськом
По улице — велосипедисты.

Два страшных битюга по мостовой
Едва ползут, как рыжие драконы,
И поднимают грохот жестяной
Тяжелые молочные бидоны.

На темном перекрестке, на углу,
Кафе скрипит податливою дверью,
И, точно в рай, в прокуренную мглу
Спешит войти продрогший подмастерье.

За цинковою стойкой половой
Перетирает грязные стаканы,
И в зале крепко спит бильярд большой,
Как саркофаг угрюмо-бездыханный.

Но вот уже как бы из недр земли
Гудит завод, и страшен голос темный,
И, точно серый зверь, встает в пыли
Рабочий день, лохматый и огромный.

6. Воскресный день («С утра все тот же деревянный стук…»)

С утра все тот же деревянный стук
По выбоинам каменной панели.
Как стая мух, за звуком липнет звук
На клейкий лист заспавшейся постели.

О, как однообразны башмаки
Как злы и одинаковы походки, —
Еще, еще — и вот стучат виски
Отчетливо, настойчиво и четко.

Вдали, вздохнув, тяжелый грузовик
Загрохотал расхлябанным мотором,
И непонятный дребезжащий блик
Скользнул уныло по линялым шторам.

За окнами холодный месяц март
Стучит по улице дождем угрюмым, —
Как будто старую колоду карт,
Мой слух перетасовывает шумы.

Во мгле, стальную надрывая грудь,
Протяжно взвизгнул паровоз усталый:
О, как тяжел его железный путь,
Как скучен путь по бесконечным шпалам!

7. После работы («Не кровь — свинец в моем усталом теле…»)