Стихи из онлайн (2013-2017)

Сговорчивых и дерзких здешних дев

Он избегает. Пламенем капризным

Пронизанный, нутро ему скормив,

Он чувствует какой-то старый миф.

Он как-то знает, для чего он призван.

Так циферблат раскручивают вспять.

Дай Бог, дай Бог ему досочинять

Ей песни эти, чтоб кипело все там

От нежности прямой, когда домой

Она придет и скажет «милый мой»

И станет плакать, будто в семисотом.

9 июля 2013, Ришикеш

Кем я стану

загадал, когда вырасту, стать никем.

камер видеонаблюдения двойником.

абсолютно каждым, как манекен.

мыслящим сквозняком.

как оступишься в биографию — сразу жуть,

сколько предписаний выполнить надлежит.

сразу скажут: тебе нельзя быть листок и жук.

надо взрослый мужик.

нет, я мудрый ящер, живущий среди пещер.

иногда я склоняюсь к спящему под плащом

и пою ему на ухо: мир бесконечно щедр.

ты теперь прощен.

19 сентября, 2013

* * *

и вот проснулись они и узрели что наги

и что зря встают пацанам поперек дороги

Лев Оборин

завтра придет, с невесомой девочкой, при костюме

посмотреть, как я буду трещать костями

станут, глядя, как шкура ходит на мне буграми,

комментировать фоточки в инстаграме

завтра выскажется новая привереда

о моей духовности дауншифтерского извода

ничего личного, встань, паши, ломовая лошадь,

тут не только тебя, тут самих себя не умеют слушать

знай прокладывай борозду, сей, не спрашивай урожая,

ремесло спасает своих, само себя продолжая

что бы они все ни орали, как бы ни доводили,

ты неуязвима, пока при деле

для того нам и дали тяжести, даже боли,

чтобы мы что-то весили.

не упали.

3 октября 2013, Вроцлав-Варшава

Что нас держит

Ване Алексееву

а на первый взгляд, мертвые берега: ни геолога, ни ночлега,

только вьюга, дорога, каторга, кали-юга;

всякая книга — «десять столетий снега»,

всякая песня — «где нам искать друг друга».

но как боль неостра, бери к роднику канистры,

как стемнеет, пой у костра про года и версты;

женщины хохочут так, что вокруг рассыпают искры,

и глядят на тебя как сестры.

кроме нефти, тут разной скани есть и финифти,

рюмочки готовьте, на скатерть ставьте;

старики прозрачны, как детский палец на кнопке в лифте,

все тебе расскажут и о вожде, и о космонавте.

медицина здесь угрожает здоровью, врачи — леченью,

бездна часто подходит к самому изголовью,

между мифом и явью много веков кочевье,

постигаемое не логикой, но любовью.

но как боль неостра, сразу кажется: столько детства,

столько мудрого юмора, горестного богатства.

стоит, чудится, пообвыкнуться, оглядеться —

и всему пригодиться,

сбыться

и оправдаться.

24 ноября 2013

Стихи — 2014

* * *

сутулые, в темноте

еще посидим вдвоем.

признаем, что мы не те,

за кого себя выдаем.

комнату, где спим,

мебель и весь хлам

вытащим из-за спин,

разломим напополам.

будем тугой ком

у каждого в рюкзаке.

прощаются на каком

чертовом языке?

том же, что был мал,

весел и необжит,

если соединял?

им же и надлежит:

мы были близки

так, что и свет мерк.

сразу в конце тоски —

поезд наверх.

02.01.2014

* * *

вскинуться на конечном контроле, в безлюдном солнечном терминале

господи, какую мы чушь пороли, как чужую про нас прилежно запоминали

как простые ответы из нас вытягивались клещами

сколько чистого света слабые хрусталики не вмещали

что за имена у нас бились в височной доле, почему мы их вслух не произносили

сколько мы изучили боли, так ничего не узнав о силе

маялись, потели, пеклись о доме и капитале,

пока были при теле, рожали бы и ваяли, но мы роптали,

пересчитывали потери под нарастающий жадный рокот,

ничьей помощи не хотели, не позволяли больного трогать

подрывались в запале производить килотонны пыли

шибко много мы понимали, покуда нас не развоплотили

так послушай меня, пока не объявлен вылет,

пока дух из меня, как стакан кипятка, не вылит,

но пейзаж подтаивает, как дым, не рождает эха

для меня ничто не было святым, кроме твоего смеха

он вскипал, что-то горькое обнажив, на секунду, малость

я был только тогда и жив, когда ты смеялась

21.03.2014, Новосибирск-Томск

Что рассказал Шанкар своему другу Раджу, когда вернулся домой

Иннокентию Всеволодовичу

когда я прилетел, Раджу, я решил: эти люди живут как боги

сказочные пустые аэропорты, невиданные дороги

целое стекло в окне и фаянсовый унитаз даже в самой простой квартире

счастливы живущие здесь, сказал, как немногие в этом мире

парки их необъятны, Раджу, дома у них монолитны

но никто из их обитателей не поет по утрам ни мантры,

ни киртана, ни молитвы

вроде бы никто из них не лентяй, ни один из них не бездельник —

но они ничего не делают, кроме денег:

кроме денег и денег, Раджу, как будто они едят их:

только пачки купюр рекламируют на плакатах

представляешь, Раджу, ни грязи, ни нищеты, но вот если большая трасса —

то во всю длину вдоль нее щиты, на которых деньги и даже — груды сырого мяса

кроме денег, Раджу, как будто чтобы надеть их:

нанимают чужих людей, чтоб заботились об их детях