Стигмалион

Вильям открыл дверь, и мы вошли внутрь. Он ввел код на панели сигнализации, а затем пропустил меня внутрь. Я вошла. На мраморном полу играли отблески уличных фонарей и неоновых ламп. Темно-синее небо просвечивало сквозь стеклянный потолок, напоминавший идеальную полусферу. Сразу за стеклянными дверями виднелась гладкая водная поверхность бассейна. За другими стеклянными дверьми – ресепшн, бар и зал отдыха с белыми диванчиками.

– Вильям, как красиво! И теперь это все твое! И ты можешь приходить сюда, когда захочешь. Плавать… и даже сидеть на стуле ресепшионистки! Или пить бесплатный кофе в баре!

– Сидеть на стуле ресепшионистки? Какая же ты испорченная девчонка.

Я рассмеялась, и смех птицей закружил под полусферой потолка.

– И чем ты планируешь здесь заняться?

– Понырять.

Я никогда не посещала общественные бассейны. Вода в них – это компот из чужих биологических жидкостей, среди которых не только пот и слюна, но и, наверняка, кое-что похуже. Войти в такую воду для меня – все равно что искупаться в кислоте. Поэтому разбирало любопытство, как же вышел из положения Вильям.

– Только не говори, что в бассейне – стерильная вода.

– Нет. Но в подсобке нас ждут сокровища лепреконов. То есть гидрокостюмы.

Ах, вот оно что…

– Нас?! – внезапно дошло до меня.

– Ты же будешь нырять со мной?

– Нет!

– Только не говори, что стул ресепшионистки привлекает тебя больше.

– Вильям, я… я никогда этого не делала.

– Не плавала?

– Плавала, в море. У бабушки в Донегале. Но не в гидрокостюме! Я даже не знаю, как надеть маску.

– Перед тобой стоит лучший инструктор по дайвингу на всем восточном побережье, а ты…

– Ах, ну да, – нервно рассмеялась я.

– Который обычно дорого берет за персональное погружение. Но только этой ночью у нас стопроцентная скидка. Беспрецедентная акция! – подмигнул мне Вильям. – Аттракцион невиданной щедрости!

– Ну ладно, ладно!

Вильям повел меня в комнату, где хранилось оборудование и гидрокостюмы. Он выбрал для меня подходящий костюм – голубой с серебристыми полосами по бокам – и рассказал, как его надеть.

– Когда закончишь, покажу остальное…

Он вышел, и я разделась, сложив стопкой одежду. Коленки тряслись. Возможно, выбрать напитки в баре было бы куда лучшей затеей. Я нырнула в гидрокостюм, натягивая его как вторую кожу и извиваясь змеей. Потом собрала волосы в хвост и вышла из комнаты на негнущихся ногах.

Вильям стоял у бассейна, уже облаченный в черный, плотно обтягивающий гидрокостюм. Я еще не видела очертания его тела… так явственно. Широкие плечи, рельефные руки, туго обтянутые бедра… Ох, мамочки…

Он услышал шаги и обернулся.

– Ты быстро, – и тут же замолчал, оглядывая меня с ног до головы.

– Только не говори, что я надела его неправильно, – пробормотала я, не сразу поняв выражение его глаз.

А потом вдруг пришло в голову, что он так внимательно смотрит не потому, что я что-то неправильно надела, а потому, что эта чертова штуковина обтягивала не хуже, чем перчатка руку. Причем очень тесная перчатка. На мне можно было пересчитать все впадинки и выпуклости. Особенно выпуклости…

Вильям посмотрел на мою грудь – я правильно угадала траекторию взгляда. Затем прочертил взглядом линию вдоль всего тела, а потом подошел и подтянул язычок молнии на моем костюме. Я вздрогнула, когда его рука случайно коснулась голой кожи на моей шее. Рефлекс, который не оставит меня до конца жизни.

– Не бойся, ничего не случится, – напомнил он.

– Я знаю, – кивнула я. – Просто рефлекс…

Вильям провел короткий инструктаж, рассказывая о баллоне, регуляторе, компенсаторе плавучести, помог надеть все остальное оборудование и облачился в свое. Страх и возбуждение переполняли меня, пока я следовала за ним в зал с бассейном, а потом…

Он бодро прошагал мимо бассейна и распахнул стеклянные двери, ведущие наружу – на большую площадку, ступеньки которой уходили прямо в море.

Мое сердце остановилось.

– Вильям! Мы так не договаривались!

– Скажи правду, ты же не собиралась нырять в чужой слюне и моче? – рассмеялся он.

– Если честно, то собиралась!

– Там не на что смотреть под водой, Лори. Ну совсем. Разве что квадратики плитки считать.

– Меня устраивает!

Вильям подошел и взял за руку, и страх тут же куда-то испарился.

– Там лучше, – с улыбкой сказал он. – Лучше, чем где-либо. И совсем не страшно. Смотри, я включил подводные фонари. В этой лагуне нет течения. Там очень тихо и не очень глубоко. Я называю ее ванночка для младенцев. Идеальное место для интродайва.

– Интродайва?

– Первого раза.

От последних двух слов у меня аж ладони вспотели.

– Идеальное место для первого раза, – повторил Вильям, медленно выговаривая слова.

– Звучит ужасно соблазнительно, – проворчала я. – Я прямо взмокла.

– Это от гидрокостюма ты взмокла, – хохотнул Вильям и потянул меня за руку.

И я подчинилась.

* * *

Вода ночного моря объяла меня, сомкнулась над головой. И море заговорило со мной: я слышала его дыхание, его голос, шум далеких невидимых волн, разбивающихся о неведомые берега.