Стиг Ларссон: человек, который играл с огнем

Получив соответствующее разрешение, я забрал две коробки, полные материалов и записей Стига, из хранилища «Экспо». Я отбирал их в спешке – и тем не менее знал, что у меня в руках, несомненно, нечто ценное.

Я стал сортировать бумаги: написанные самим Стигом письма, заметки и компиляции лежали вперемешку с документами из полиции и других официальных источников, на некоторых стояла пометка «Секретно».

Моя гостиная превратилась в штаб расследования с непомерно заваленным столом, с принтером, совмещенным со сканером, с книжным шкафом, заставленным томами из моего растущего собрания книг, посвященного делу Пальме. На стене – старая школьная карта мира, приколотая к доске, чтобы наглядно сопоставлять данные.

На корешке каждой папки Стига был написанный от руки ярлычок с тематическим обозначением. У меня оказались папки трех типов: коричневые, светло-зеленые и синие, но больше всего коричневых – с материалами 1970–1980-х годов. Более светлые папки содержали еще кое-что из восьмидесятых, но также и бумаги 1990-х.

Я взял две папки с ярлычком «Международное сопротивление» и выложил содержимое лист за листом. Письма, отчеты, статьи и подшивки. Одна папка была в основном посвящена документам 1985 года, вторая – 1986 года и позднее. Видимо, когда одна из папок набилась до отказа, Стиг стал складывать то, что находил, в другую с той же тематической пометкой.

Таким же образом я поступил с тремя папками, помеченными «ВАКЛ», и двумя – «Андерс Ларссон». С ними у Стига, судя по всему, произошло то же, что с папками под Международное сопротивление.

Я подумал о множестве коробок, которые оставил в хранилище как менее важные. Осознал объем собранных Стигом сведений. И стал сканировать бумаги в том порядке, в каком раскладывал их на столе.

Работа была монотонной, но, занимаясь ей, я оценил уже не только широту охвата, но и метод Стига. Метод структурированного хаоса. Одни заметки он делал для себя, неряшливым почерком; другие, у которых были какие-то адресаты, он аккуратно и педантически перепечатывал на машинке с соблюдением ровных полей.

Письма, записи, подборки и очерки Стига составляли треть всего объема бумаг из выбранных мною папок. Больше половины – газеты, вырезки или копии статей и опубликованных документов. Остальное – письма, отчеты и неофициальные источники другого рода, которые Стигу присылали и которые он откапывал сам.

Все это свидетельствовало о невероятном масштабе труда по вечерам и в выходные. Он читал, обдумывал, писал, сортировал и раскладывал бумаги. Живи он иной жизнью, может, и более приятной, он не был бы Стигом Ларссоном, не написал бы своих книг, не привлек бы внимания к правым экстремистам и не внес бы вклад в расследование дела Пальме.

Я перенес отсканированные документы на новенький компьютер, на который установил OPC – программу для оптического распознавания символов. Это облегчало мне поиск по файлам. На десятый вечер я ее наконец использовал, сортируя сканы. И наткнулся на заметку Стига 1987 года. Там говорилось о человеке по имени Бертиль Ведин. Я прочел: «Наводки, полученные Searchlight от личности, связанной с правоэкстремистскими кругами: слухи о том, что Ведин сыграл роль "посредника" в убийстве Пальме».

Это подстегнуло мое воображение, однако ничего не добавило к моей теории сговора между Альфом Энерстрёмом и Якобом Теделином.

Göteborgs-Tidningen

Новая версия полиции

Сговор с целью убийства Пальме по версии газеты Goteborgs-Tidningen от 28 мая 1987 года

Стокгольм, лето 2013

С помощью канцелярских кнопок я вешал на доске заметки и вырезки на самые разные темы, над которыми ломал голову. Что-то оставалось там надолго, а что-то я вскоре снимал и заменял другим. Ежедневно я созерцал то, что много лет раньше вертелось в голове у Стига. В основных чертах его гипотеза была понятна: ЮАР, Бертиль Ведин, шведские ультраправые. А вот с деталями было сложнее.

Одна статья из вечерней газеты Göteborgs-Tidningen за май 1987 года бессменно оставалась на моей доске. В этот период Svenska Dagbladet и Arbetet тоже публиковали подобные материалы. Отчасти информация исходила из анонимного источника журналистки Мари Сандстрём в Женеве. Этот человек участвовал в нарушении санкций, поэтому у него были связи в руководстве южноафриканского режима и в тамошних спецслужбах.

Но Göteborgs-Tidningen получала сведения по меньшей мере от еще одного человека из шведской полиции. С его помощью в газете составили таблицу. По данным газеты, Бертиль Ведин действительно играл важную роль в предполагаемом преступном сговоре, как и думал Стиг. Заголовок статьи гласил: «СЭПО берет под прицел Южную Африку». В статье рассказывалось, как примерно через год после убийства Пальме СЭПО, Государственный департамент уголовных расследований и стокгольмская полиция объединили усилия, чтобы выследить группу правых радикалов. Нескольких человек из этой группы видели с рациями неподалеку от места преступления.