Стервам вход воспрещен

Но когда ефрейтор после того, как автозак начал движение, отдал мне автомат и вошел в одну из камер, я натурально охренел. Через минуту я понял, что охренею еще больше. Потому что из камеры стали раздаваться характерные звуки. Присмотревшись – а в автозаке было темно – я увидел, что бравый ефрейтор поставил молодую зэчку в определенную позицию и вовсю исполняет вовсе не воинский долг. Правда, продолжалось это не очень долго. Как я понял, у осужденной девушки контакт не получился по каким-то там чисто женским причинам. Поэтому остаток дороги в СИЗО Кустов просто целовался со своей, так сказать, подопечной. Времена тогда были еще пуританские и о других способах сексуальных контактов мы еще не догадывались. Сами понимаете, как говорят сейчас, секса в СССР не было. В какой-то мере так оно и было!

Но самый «цинус» случился, когда после развоза «контингента» в СИЗО и по колониям мы вернулись в роту. Сдали оружие и пошли переодеваться – снимать свои полушубки, потом раздеваться и ложиться спать, ибо на часах уже была полночь, и рота давно спала. Когда Кустов снял форму, то все, кто стоял рядом, покатились со смеху. Была зима и под хэбэ мы носили нательную рубаху и кальсоны, естественно, белого цвета. Так вот, в районе паха у ефрейтора алело огромное кровавое пятно! Судя по всему, это был результат его контакта с осужденной.

Над Кустовым потешалась вся рота аж до самого его дембеля. Ну, конечно, «деды» – все остальные права голоса, конечно же, не имели. Начальству никто не «стуканул», потому что нашего героя-любовника вместо дома могли отправить в совершенно другое место. Но кличка «Николай Кровавый» за Колей Кустовым закрепилась железно.

Меня лично половые проблемы в армии не мучали, хотя иногда, особенно ближе к «дембелю», природа брала свое. Но пока служил в спецвзводе – аналог нынешних «спецназов» – особо грустить о женщинах времени не было. То марш-бросок в полной боевой, то стрельбы, то тренировки по рукопашному бою. Где так наполучаешь по голове, что думать вообще нечем – мозги размазываются по черепной коробке.

В общем, только один раз мне удалось проявить свое либидо – когда лежал в госпитале с переломами пальцев ног. Это когда голыми ногами пытался кирпичи колоть. Кирпичи оказались более крепкими, нежели я думал, поэтому месяц эту тему обдумывал в лежачем положении. Но на молодом теле все заживает быстро и очень скоро я бегал из госпиталя в самоволку. Там и познакомился с местной девушкой, которой, правда, было всего 16 лет. Слово за слово и как-то незаметно я оказался у нее дома, а потом – и вместе с ней на диване. И даже не знаю, чем бы все закончилось, но тут очень удачно вернулась мама девушки. Вернее, тогда я думал, что неудачно, а теперь понимаю, что это возвращение меня спасло. А то совершилось бы непоправимое, а мне, как честному человеку, пришлось бы остаться в этом гребаном Павлодаре и таком же гребаном Северном Казахстане на более длительное, нежели два года, время. Причем, в лучшем случае – в качестве жениха. А в худшем…

Короче, в армии мужчиной мне стать так и не удалось. В сексуальном смысле, ибо, отслужив и вернувшись накачанным и мужественным, я уже казался себе стопроцентным мужиком. Однако очень скоро женщины доказали мне совершенно обратное…

Глава четвертая. Что такое любовь?

Что такое любовь? Много лет спустя мы начинаем смутно подозревать, что мы ничего в этом не понимаем. И никто не понимает. Не описать это словами, как не пытались многие гении и бездари. Ни стихами, ни просто… Ну, музыку пронзительную еще написать и сыграть можно, она что-то передаст, а вот словами – нет. Ну вот как это – минуту назад ненавидел, убить хотел, словами всякими бил – и вот уже сидишь раздавленный, невидяще смотришь в окно и понимаешь, что не можешь без нее. Что обида еще плещется в стенки воспаленного тела, что гнев лавой кипящей льется еще потихоньку из мозга, капает с глаз, вылетает с выдохом, а вдохнуть не можешь! Воздух твердый, как кусок гранита, как те слова, которые только что вылетали из твоей души и падали, падали, падали, закрывая путь обратно…

Что такое любовь? Влечение? Страсть? Да, и это тоже. А еще – постоянное желание прикоснуться, хотя бы просто прикоснуться щекой к щеке, прижаться сзади, обнять за плечи, уткнуться носом в промежуток между ее плечом и ухом. А еще – чтобы к тебе прижалась она. И чтобы не вертелась рядом такая соблазнительная в этих бесстыдных шортиках. Не дразнила. И не рычала, когда внезапно отключаются мозги и включаются рефлексы с инстинктами.

У меня была любовь. И даже не одна. Так что я по праву могу считать себя счастливым. Ведь есть люди на Земле, которые так и не испытали это чувство. И им не с чем сравнивать, если вдруг покажется, что вот она – любовь!