Стерва

Доводы Галлахера разбивают всю мою решительность о скалы выдуманной реальности с Самантой. Он заставляет меня начать колебаться, и я часто дышу, потому что ненавижу себя за тот день, когда сделал Кайе предложение. Я раздумываю над его словами, а ему и не хочется заканчивать на ноте, на которой он меня полностью уничтожил.

– Какой бы Кайя ни была скучной, тухлой, неинтересной, – это твой выбор, Уолш! Держи. Свое. Слово. – Расставляя паузы, чеканит Аарон, жестикулируя рукой, пустив в ход пальцы.

Указательный постоянно ударяет по приборной панели, пока это окончательно не выводит меня из себя. Я, сатанея, вскидываю руки вверх.

– Все ясно! Ясно! – ударив по панели, я смахиваю очки друга на пол машины, себе под ноги. – Останови тачку… – Передумав, говорю ему: – А лучше поворачивай, мы возвращаемся!

Рон непреклонно едет вперед, даже не думая прислушиваться ко мне.

– Ты слышишь меня? – негодующе окликаю его я, но тот и ухом не ведет.

Конечно, я не совсем дурак, чтобы вырывать руль из его рук, вмешиваться в процесс вождения, но как мне все осточертело. Я думал, мой друг, мой брат поддержит меня, но они все, все поголовно, считают, что нам с Сэм не нужно быть вместе.

Возможно, даже Сэм придерживается этого мнения.

Саманта

Наша с Даниэль квартира маленькая, но очень и очень уютная. Больше она, конечно, напоминает какой-нибудь нью-йоркский лофт, однако здесь я себя чувствую хорошо, так же, как и дома, с родителями. Некоторые дизайнерские умения помогли мне сделать этот небольшой дом для нас самым любимым местом на всей Земле. Наверное, поэтому, когда Агнес сказала вчера, что лучше возвратиться в Палм-Бей, я не долго думала над этим. Я очень хотела попасть сюда: вставать утром, зная, что моя крошка еще спит, а Брис ушел глубокой ночью после секса. Мне нравится просыпаться так – когда дома только я и Даниэль. Обычно я иду на кухню с деревянной мебелью и варю себе кофе, потом готовлю завтрак для себя и для дочери, и мы вместе поглощаем еду, счастливые и довольные.

Сегодня мне нужно ехать в Джексонвилл. Мы с Ивонной встречаемся с молодоженами, которые хотят вскоре пожениться и уложиться в небольшую сумму, поэтому я и Ив будем консультировать влюбленную пару о недорогом, но красивом оформлении маленькой свадьбы. Я не много получу денег за этот праздник, но достаточно, чтобы покрыть часть своих долгов перед Сабеллой. Знаю, что если попрошу помощи у Агнес или Рона, они тут же протянут свои кошельки, но ничто так не доставляет удовольствие, как понимание, что ты и сама можешь себе помочь.

– Доедай скорее, пингвиненок, – кричу я Даниэль, носясь по всей квартире в поисках ключей, которые куда-то дела.

Она, как всегда, дрыгает ножками под столом и что-то рассказывает сама себе, от того заливисто смеется. Я вхожу на кухню, когда Дани почти все доела, но немного каши осталось в тарелке. Дочка тянет руки ко мне, и я хватаю ее, оставляя мытье посуды на потом. В машине Дани продолжает напевать детские песни, и переговаривается опять, но в этот раз с Чаки, который, как я заметила через зеркало, с умным видом слушает ее, изредка высунув язык и тявкнув что-то в ответ. Это бы всерьез насмешило меня, если бы я не была так напряжена.

– Мамочка! – выдает звонко Даниэль, ручкой не дотягиваясь до спинки сидения перед ней. – А долго дети в новом садике будут болеть?

Ее милый голосок, коверкающий слова, напоминает мне о том, что несколько дней, а, может, и больше недели мне необходимо будет нанимать Даниэль няню, или просить Агнес посидеть с ней. К счастью, сегодня сестра дома, и с удовольствием согласилась побыть с племянницей, пока я не приеду из Джексонвилла.

– Не знаю, детка, – отвечаю я ей, внимательно следуя указателям, как будто впервые за рулем – просто я слишком сильно нервничаю. – Это зависит от того, сколько продлятся внеплановые каникулы.

Оказывается, мне даже не нужно было беспокоиться о том, что я увожу дочь из города на время, точнее, – собиралась увозить. Почти все дети в саду заболели, и воспитатели пришли к выводу, что необходимо ввести карантин.

Агнес выбегает на улицу раньше, чем я паркуюсь. Она подлетает к задней двери моей машины и первым делом спешит обнять Даниэль. Чаки спрыгивает с сидения, а Агнес расстегивает ремни безопасности, чтобы позже прижать племянницу к сердцу. Мы вместе заходим в дом. Никто так не рад видеть Чака, как Чедвик. Похоже, эти двое по-настоящему сдружились.

– Нет, я не буду пить сок! – восклицает по-детски грозно Даниэль на предложение тети. – Я буду есть мороженое, – и тут она расплывается в улыбке, ожидая, пока я освобожу ее от верхней одежды.

Поднимаясь, я шепчу сестре, приложив ладонь к углу рта:

– Отвлеки ее, не то она будет выпрашивать у тебя мороженое весь день.

Смеясь, Агнес подсказывает:

– Или розовые волосы.

Но, к счастью, Даниэль не услышала этого. Вместе с псами она поднимается по лестнице – только в ее случае ей приходится держаться за перила, иногда упираясь ладошками или локтями о ступени. Переведя от Дани взгляд ко мне, Агнес успокаивает меня.

– Я справлюсь. Езжай.