Степень вины

– В этой. Я абсолютно уверена, что где-то в Латинской Америке есть другая женщина, которую зовут Тереза Перальта. Глядя на нее, можно представить себе гору пончиков, съеденных мною за время учебы в школе. – Терри обернулась к Карло: – Из-за меня она весит триста фунтов[14], и никто не приглашает ее на зимний танцевальный вечер.

– Ну и хорошо, – заявил Карло. – Наш танцевальный вечер был просто ужасный. Никто не танцевал.

– Возьмите же мороженое, – сказал Пэйджит.

Терри притворно вздохнула:

– Когда я устаю до такой степени, у меня притупляется чувство ответственности перед человечеством.

Карло сидел рядом с Терри, потому что Пэйджит поставил рядом две вазочки с мороженым.

– А вы? – спросила его Терри.

– Никогда не ем. Теперь тем более не буду.

– Почему теперь?

– Посмотрел в старом клипе, каким я был раньше, во времена слушания по делу Ласко…

– В самом деле, – вмешался Карло, – отец каждое утро пробегает пять миль и шесть раз в день взвешивается. Хочет попасть на обложку журнала "Семнадцатилетний".

– "Американская невеста", Карло. Дети нынче совсем не уважают родителей. И чтобы заглушить обиду, те придумывают себе разные увлечения. Я, например, сказал себе: любыми путями стремись к славе! Весьма почтенное хобби! И попрошу относиться к нему соответственно.

Терри улыбнулась:

– Вы всегда такие задиристые?

– Нет, только если Карло чувствует поддержку. – Пэйджит перевел взгляд с сына на нее. – К моему несчастью, он считает, что нашел себе настоящего союзника.

Терри улыбнулась Карло.

– Полагаю, он прав. – Она обернулась к Пэйджиту: – Не хотелось бы задевать ваши чувства, обижать вас, но во времена слушания по делу Ласко я была всего лишь восьмиклассницей.

Пэйджит смотрел на нее с деланным ужасом.

– Скажите, пожалуйста, – воскликнул он, – а вы хотя бы помните группу Пола Маккартни, какой она была до "Уингсов"?

Карло показал пальцем на отца.

– А хотя бы его помните? – спросил он.

– Смутно, – ответила Терри. – А вот твоя мама очень хорошо сохранилась.

Мальчик засмеялся:

– Твой ход, папа.

– Мне нужно подумать, Карло. И пока я не сразил ее наповал, можешь задать Терри те вопросы, на которые я, в силу своего преклонного возраста, не в состоянии ответить, – о свиданиях, прыщах и тому подобное. Можешь даже спросить ее, почему респектабельный молодой человек пятнадцати лет, человек нового времени, в котором я так плохо разбираюсь, не может добиться от каких-то там родителей, чтобы они разрешили своей дочери выйти с ним в свет. Одна Терри в состоянии помочь тебе с этой дочкой, пусть не сразу и не без раздумий.

– А в чем дело? – спросила Терри у Карло. Тот положил ложку.

– У меня есть подружка, Кейт, только с ней одной из всей школы мне и хотелось бы дружить. А родители не отпускают ее на уик-энд. – Он нахмурился. – Не из-за меня – они меня даже не знают.

– Но, может быть, как раз в этом вся проблема.

– Что вы имеете в виду?

Терри доела мороженое и отодвинула вазочку.

– Моя мама была самой замечательной на свете. Она была не такой, какими мне представляются эти люди, – я могла говорить с ней обо всем, и она мне полностью доверяла. – Терри опустила подбородок в сложенные ладони. – Но у нас было неписаное правило: никто не мог меня куда-либо пригласить, пока какое-то время не покрутится возле нашего дома.

Карло был явно удивлен.

– Она говорила когда-нибудь почему?

– Скорей всего, моя мама хотела вначале узнать, кто он такой, этот мальчик.

Терри помолчала в задумчивости.

– К тому же, как мне кажется, она хотела, чтобы мальчики, которые приглашали меня, помнили, что у меня есть семья, что кто-то заботится обо мне. Как и родители Кейт, она вложила в меня много сил, средств, души.

Пэйджит подумал, что у Терри просто талант разговаривать с его сыном на равных.

– Это верно, – заметил Карло, – вот только общаться с такими людьми не очень-то весело.

Терри кивнула:

– Наверное, нет. Но мама всегда спрашивала меня: как я считаю, готов ли этот мальчик что-то сделать ради меня. А ты как думаешь, ради Кейт стоит на что-то пойти?

В ее голосе не было ни сомнения, ни порицания, на вопрос, заданный таким тоном, можно отвечать то, что думаешь, – любой ответ будет воспринят как единственно правильный. Наблюдая реакцию сына, Пэйджит поверил, что у Терри была замечательная мать.

– Да, – решительно сказал Карло. – Я думаю, что стоит.

Терри улыбнулась:

– Какая она?

– Очень приятная. С чувством юмора. – Он помедлил. – С ней действительно очень приятно общаться.

– У Карло, – мягко заметил Пэйджит, – все женщины – Венеры Миговские. А может быть, у этой Кейт интеллектуальный коэффициент[15] около пятидесяти и выглядит она как Галушкина старшая сестра.

– Нет, – замотал головой Карло. – Она на самом деле очень приятная.

– Твоему отцу не понять, что такое "приятная", – поддразнила Терри.

– Ну почему же, – возразил Пэйджит. – Я понимаю. "Приятный" можно сказать про Банта Клауса, верно? Или про Братца Кролика?