Стелла искушает судьбу

Потом Рита поняла, что паспорта у них отобрали для того, чтобы они не могли устроиться на более легкую и высокооплачиваемую работу, поскольку это было бы весьма невыгодно выписавшему их из-за границы хозяину. Да и вернуться на родину, просто прервав контракт, им было бы в таком случае весьма затруднительно.

Рита сразу же решила, что ни спорить, ни устраивать скандал не будет, в конце концов, не маленькая, должна была догадаться, что иностранных рабочих берут туда, где свои пахать отказываются…

Она решила, что вкалывать до седьмого пота — единственно разумное решение, особенно для нее, для человека, которому не следует привлекать к себе внимание, и договорилась с хозяином, что будет не только мыть посуду в ресторане, но и убирать гостиницу, естественно, за отдельную плату. Она рассчитывала на свое безусловно крепкое здоровье и оказалась права — сил хватало. Физических. Но не моральных. Мысли об униженном, бесправном положении, в котором она оказалась, лишали покоя и столь необходимого душевного равновесия. Очень странно и даже противно было ощущать себя компьютером, которым какой-то кретин пытается забивать гвозди. Или Шопеном, которого заставляют играть «чижик-пыжик». Причем с утра до вечера.

Она часто вспоминала, как приезжала в Грецию с Владом… Мысли о нем до сих пор причиняли нестерпимую боль, и этого уже было более чем достаточно, но кроме того, гордая Рита никак не могла смириться с тем, что из госпожи Богдановой — умной, красивой и всеми уважаемой — превратилась в жалкую, абсолютно бесправную Фариду, принужденную постоянно обороняться от отвратительных домогательств жирного мерзкого Хризопуло. Будь она прежней, разве посмел бы этот вонючий боров вломиться чуть ли не на третий день их пребывания в городе в восьмиметровую комнату, где, кроме Риты, ютились Лариса и Оля, и, гаденько ухмыляясь, позвать ее «провести веселый вечерок»?

Отвергнутый хозяин, делая вид, что ему совершенно безразлично презрение и нескрываемое отвращение наглой русской девки, которая просто не смеет противиться ему, придирался к ней, выискивая ничтожные поводы, и порой доводил до слез… Правда, он этих слез никогда не видел и оттого еще больше злобствовал, взбешенный ее показным безразличием к изощренным издевательствам, которым ее подвергал. И изобретал для нее с завидным упорством все новые и новые «казни египетские».

Легче не стало, даже когда Лариса, желая хоть как-то облегчить свою жизнь, сама добровольно начала ублажать хозяина. Ему нужна была не эта простоватая, на все готовая за каплю благ мирских девушка, а гордая Рита. Скорее всего он понимал, что такая женщина не стала бы наниматься в прислуги, не окажись она в крайне сложном или просто безвыходном положении, потому со злобным упорством так стремился сломать ее, подчинить эту незаурядную натуру. Хотя бы для того, чтобы доказать себе, что и он чего-то стоит.

Рита сняла фартук и вслед за Ларисой покинула душное помещение, воздух которого пропитывали едкие испарения горячей, жирной, смешанной с моющими средствами воды. Она часто вспоминала, что в одном из бараков фабрики, которую посетила когда-то с Владом и Иоанисом Рахатопулосом, был такой же едкий, тяжелый воздух. Как она тогда возмутилась! Разве могут люди работать в таких условиях? Оказалось — могут. Это было четыре месяца… Нет, четыре тысячи лет назад.

Девушки отправились в буфет при гостинице, где можно было быстро и недорого перекусить. Потом Лариса — более свободная в средствах по вполне понятным причинам — собиралась пройтись по магазинам. Рите же предстояло вновь гнуть спину все в той же гостинице.

Она глотала пищу машинально, не отдавая себе отчета в том, что ест. Ее голову занимал план, который она придумала давным-давно, однако реализовывать не спешила. Прежде всего стоило все как следует продумать, да и выходной девушки получали только раз в две недели.

Рита была уверена, что ей не следует искать встреч ни с Каролидисом, ни с Рахатопулосом, поскольку они наверняка продолжали сотрудничать с Барсуковым и, скорее всего, на ее появление прореагировали бы отрицательно. Да и гордость мешала ей предстать перед этими людьми в столь жалком виде. Но она очень хотела найти ту женщину-гречанку, которая предсказала ей судьбу и попыталась предостеречь. А если та женщина и в самом деле провидица? Почему не узнать у нее, что ждет Риту в жизни?

К сожалению, Рита понятия не имела, как называется поселок, рядом с которым располагалась фабрика. И почему она была столь нелюбопытна?

— Слушай, может, вместе прогуляемся? — предложила Лариса, и Рита вернулась к действительности.

— А? Вместе? Нет. — Лицо Риты исказило выражение брезгливости. — Ты же знаешь…

— Ну да! Ну да! Ты же у нас королева, я и забыла! — с раздражением бросила Лара и ушла.