Стеклобой

– Нет, Дмитрий Сергеевич, это именно те бланки, – белое пятно постепенно превращалось в хозяйку с дымящейся фарфоровой чашкой в руках. – Теперь, когда вы ознакомлены с общими порядками, вы можете мне ответить, зачем вы здесь и чего вы хотите? – она посмотрела ему в глаза, но на этот раз он выдержал ее взгляд.

– Уважаемая Александрия Петровна. Я бы очень хотел… тоже выпить кофе, – он посмотрел на ее чашку. – Это возможно? Такой аромат! – он просительно сложил руки на груди. Пауза длилась всего секунду.

– Это возможно, – хозяйка вышла из-за стола и через мгновение внесла поднос с кофейником и чашками.

– Ох, спасибо, я сам, сам, не беспокойтесь, – он вскочил, перехватил из рук хозяйки кофейник и налил себе кофе. Тот оказался превосходным.

Романов сделал глоток и издал восхищенное мычание. Пожалуй, пора начать раунд. Сперва нужен отвлекающий маневр. Он пролистнул пару страниц журнала. «Обзорный каталог желаний», прочитал Романов. Мелькнули разделы «Здоровье» и «Имущество».

– Послушайте, а кто у вас тут все это придумал? Очень остроумно, – он подпер щеку ладонью, словно приготовился слушать интересную историю.

– Боюсь, мне трудно вас понять, – ответила Александрия Петровна. Теперь она смотрела на него с явным интересом, не скрывая легкой насмешки. – Так все же, каково будет ваше желание? – она еще раз поднесла к носу изящный серебряный флакончик, висевший у нее на груди.

– Ну, думаю, будем придерживаться канонов. – Романов вздохнул и сделал глоток. – Полцарства и принцессу, – он снова улыбнулся.

Александрия Петровна, откинувшись, постукивала ложечкой о край фарфоровой чашки.

– У меня сложилось впечатление, дорогой Дмитрий Сергеевич, будто вы не верите, что здесь может быть исполнено ваше желание. Оно у вас вообще есть? Поделитесь со мной, или мы зарегистрируем половину вашей принцессы.

– А у меня в свою очередь сложилось впечатление, будто я брежу, – спокойно сказал Романов. – Но мне, увы, пора. Значит, в квартире мне регистрироваться не обязательно? – он встал из-за стола, неловко задев его. – Если передумаете, я буду ждать вас вечером с договором. Прошу простить, я вас покидаю. – Он легко поклонился, но про себя подумал, что вечно у него этот поклон выходит неуклюжим. У Макса же – всегда полным изящества.

В дверь постучали, и Романов заметил, как и без того напряженная спина хозяйки сейчас же превратилась в камень, а глаза потемнели. За дверью оказалась невысокая коротко стриженная девушка, которая весело бросила: «Телефонограмма!» и протянула руку с листом бумаги.

– Еще две минуты вашего внимания, Дмитрий Сергеевич, – быстро проговорила хозяйка, подошла к двери и забрала протянутый лист, лишь мельком взглянув на него. – В городе действует строгая система, – заговорила она металлическим голосом. – До тех пор, пока бланк не будет подписан, никто не имеет права предоставлять вам жилье. Или вы заполняете бланк, или покидаете город немедленно.

Романов закрыл глаза и вздохнул. Похоже, еще одно действие и антракт.

– То есть просто так снять квартиру я не имею права? – он достал сигареты, встряхнул зажигалку, и, не спросив разрешения, закурил. Он слышал, что его голос звучит как нужно – бесстрастно, холодно и слегка нагловато. – Понимаете, я собираю материал. Я писатель. Я пишу. Мне необходимо осмотреть этот город, проникнуться, так скажем, атмосферой. И я очень тороплюсь.

– Ищите атмосферу в любом другом городе, – отрезала хозяйка и поднялась.

– Ну хорошо, – нетерпеливо сказал Романов и еще раз пробежал глазами строчки. Пора бы сообразить, чего он может хотеть. – Так я могу записать здесь всё что угодно?

– То есть прочесть инструкцию вы не удосужились. Всё что угодно, кроме убийства или воскрешения, – Александрия Петровна, потеряв к Романову интерес, отошла к полкам с документами и принялась что-то искать в своих бумагах.

Не поднимая на него взгляда, она монотонно говорила:

– В первый день одно из ваших повседневных действий запустит механизм исполнения. Вам надлежит определиться, какое именно, и повторять его до тех пор, пока вы не сочтете процесс законченным, – она сделала паузу и подняла на него глаза. – В городе этот механизм называют «кнопкой».

– И каковы же последствия? – спросил Романов. Мысли наскакивали друг на друга. «Чего обычно хотят такие, как я? Деньги? Машину? В голову лезла сплошная ерунда. Еще дачный участок попроси», разозлился он на себя.

– О последствиях я с большим удовольствием узнаю по истечении времени от вас, – язвительно ответила хозяйка, протянув ему новый листок. – Если со всем согласны, трудоустраивайтесь согласно вашей квалификации и служите весь срок исполнения на благо города. Должность вам подберут в соседнем кабинете у Доезжак.

– И это все? Никакой души в обмен? – Романов поднял бровь.

Соображай, соображай же. Нет, деньги не подходят. Что-нибудь понятное хозяйке, способное вызвать ее снисходительную улыбку, без особенного замаха.

– Ваша – никому не нужна. И достаточно вопросов.