Стекляный лабиринт

   Астафьев же занимался утомительным и неблагодарным делом. Изучив список всех владельцев синих "десяток", он выделил из них пять человек, про которых точно было известно, что они в бригаде Антонова. Из этих он выделил четверых, проживающих в одном районе, и, прихватив с собой Фортуну, начал обход домов. Повод для этого они имели неплохой.

   - Добрый день, - вежливо начинал разговор Астафьев, показывая хозяевам свои корочки. - Извините, что побеспокоили, но вы знаете, что в городе чрезвычайная обстановка: из изолятора сбежали несколько уголовников. Мы хотели поговорить по поводу ваших соседей или других людей, кто ведет антиобщественный образ жизни. Наркоманы там, алкоголики, бывшие уголовники. Беглецы вполне могут скрываться у этих личностей.

   Приманка действовала безотказно. В каждом подъезде находилась своя "паршивая овца", и, пользуясь, случаем, мирные граждане выливали на головы своих соседей ушаты грязи. Вполуха слушая словоохотливых хозяев, Астафьев незаметно рассматривал квартиру, в этом ему активно помогал хитрый Фортуна, отвлекая хозяев вопросами. Юрий и сам не знал, что искал, но удача улыбнулась ему на третьем по счету "визите вежливости". Дверь открыла пожилая женщина в старомодных, круглых очках. Лейтенант начал со своей традиционной фразы, но внезапно замолчал. Фортуна удивленно взглянул на напарника и подхватил нить разговора. А Юрий не мог оторвать глаз от рук женщины, в которых она держала вывернутую наизнанку джинсовую куртку с нещадно выдранным куском рукава...

   Колодников прохаживался за спиной следователя прокуратуры Артурова, проводившего допрос Валентины Игошиной.

   - Так вы утверждаете, что Варвара Пыршева к вам никогда не приезжала, и после освобождения вы ее не видели?

   - Нет, - тихо ответила Валя, рослая, неопрятная женщина непонятного возраста. Колодников знал, что ей всего двадцать семь, но на вид можно было дать и все сорок. Одна прядь ее давно немытых волос постоянно падала на глаза, и та замедленным, неуверенным движением поправляла ее. Когда-то, видимо, она была красива: курносая, большие темные глаза. Сейчас их заволокла пелена дурмана.

   - Ну а как вы тогда объясните, что тело вашей подруги найдено всего в ста метрах от вашего дома?

   - Не знаю я, как она тут очутилась. Мы уезжали тогда.

   - Тогда это когда? - переспросил следователь.

   Валя поняла, что ляпнула лишнее, и замолкла.

   - Когда - тогда? - повторил свой вопрос Артуров, но женщина молчала. Следователь покосился на Колодникова и не выдержал.

   - Ты можешь не ходить за спиной, а? - раздраженно попросил он.

   - Не могу, - буркнул Андрей, потирая лицо руками. - Я тогда сразу усну.

   - Ну, пойди куда-нибудь и ляг! Когда закончим, разбудим тебя.

   - Ага, спасибо. Всю жизнь мечтал в притоне покемарить. Может, еще кольнуться, "мультики" во сне посмотреть?

   Подошедший Сычев прервал легкую перебранку, за руку потянув Колодникова в зал.

   - Смотри, - сказал он, показывая на криво повешенный над кроватью небольшой коврик моды пятидесятых годов с Царевной Лебедью. - Видишь этот чудный гобеленчик?

   - Ну. И что?

   Сычев подвел Андрея поближе, отогнул край. Под ним на обоях открылось большое серое пятно с потеками.

   - Сюда его, похоже, перевесили недавно, раньше он висел на той стене. - Николай показал на противоположную стену, где выделялся более яркий прямоугольный кусок обоев. - И я тебе без всяких экспертиз скажу, - Сычев кивнул на серое пятно, - что это типичные следы замытой крови.

   - Слушай, ей ведь весь затылок размозжили? - припомнил майор.

   - Да.

   - Ты уверен, что это кровь?

   - Я же сказал - стопроцентно.

   - Давай-ка сюда хозяина дома.

   Ввели Засыпкина - угрюмого худого мужика лет сорока с бесцветными глазами.

   - Так, Николай Федорович, что это у вас за пятно на стене?

   - Да так, бутылкой раз в Вальку запустил. Разбилась.

   - И что было в бутылке?

   - Вино, что же еще.

   - А анализы показали, что это кровь, - соврал Колодников. - Ты же сидел, Засыпкин, знаешь, что такие вещи мы определим хоть через сто лет. Если экспертиза покажет, что это кровь Пыршевой, то тебе светит сто пятьдесят шестая пункт второй, а проще говоря - умышленное убийство.

   Но Засыпкин молчал, только желваки играли на худом лице. Тогда Колодников вышел в кухню и попросил Артурова:

   - Одолжи-ка мне твою даму на пару минут.

   Он вывел Валентину в зал и, ткнув пальцем в ковер, спросил:

   - Это что такое? Он здесь ее убил?

   Лицо наркоманки в первый раз за все это время дрогнуло, и в глазах заблестели слезы.

   - Он ее со всего маху... - начала она.

   - Молчи дура! Молчи б...! - заорал на подругу Засыпкин.

   Эти слова словно взорвали Игошину:

   - А ты кто сам?! За что ты ее!! За что?!

   - А кто меня козлом обозвал?! Эта твоя сука! За такое на зоне режут!..

   Теперь милиционерам приходилось держать обоих. Колодников тронул следователя за плечо:

   - Иваныч, доведешь все до ума, а я поеду, посплю хоть часок.

   - Хорошо-хорошо, Андрей, езжай. Здесь все ясно.