Стечение обстоятельств. Двенадцать лет спустя

– Долгая история, – произнесла Бетс, с тяжелым вздохом опускаясь на стул. – Хочешь чаю? – не дожидаясь ответа, она наполнила чайник и поставила его на плиту. Несколько минут она молчала, будто собираясь с мыслями. – У меня не было другого выхода, – произнесла она, закусив губу. – Много лет назад мы оказались в очень сложной ситуации. Папу здорово подставил кто-то из конкурентов, его предприятие терпело крах. Он влез в огромные долги, на него со всех сторон наседали кредиторы. Помощи было ждать неоткуда. От Пипа тогда уже несколько лет не было ни слуху ни духу. Ты не думай, Фэтти, я его абсолютно не виню ни в чем! Напротив, я его очень хорошо понимаю – с папой всегда было трудно иметь дело. Если бы он тогда так не упирался, а вовремя продал свой бизнес, может, и не было бы всего этого… Но он решил биться до конца, а долги все росли и росли. И вот, внезапно появился Джекоб Лэммертон и, по его словам, влюбился в меня с первого взгляда. Он был одним из кредиторов отца, и у него было полно денег. Джекоб сделал мне предложение, от которого я не могла отказаться. Мне едва исполнилось восемнадцать, а я уже была замужем за человеком, которого не только не любила, но и побаивалась. Сначала все было ужасно, потом стало полегче. Джекоб расплатился по долгам отца и припугнул конкурентов, его предприятие снова заработало. В общем, все более-менее вошло в свою колею.

Фредерик слушал молча и смотрел на Бетс с искренним сочувствием. «Мы, конечно, хороши! – невесело думал он про себя. – Друзья, называется! Бросили девочку в беде и ни разу даже за столько лет не поинтересовались ее судьбой! Ни я, ни Пип, ни Ларри. Похоже, тут одна только Глэдис ее поддерживала, с которой они были едва знакомы».

– Пошли в гостиную, – предложила Бетс, разливая по кружкам чай и добавляя в него щедрую порцию молока.

Фредерик молча подхватил поднос с чашками и сахарницей и вышел из кухни. Бетс последовала за ним.

В гостиной они устроились рядом на диване и некоторое время сидели молча. Фредерик чувствовал, что надо что-то сказать, как-то поддержать Бетс, но не находил слов. Она заговорила сама.

– Я понимаю, что рано или поздно все так бы и закончилось, – совсем тихо произнесла Бетс. – Плохо, конечно, что с жертвами… Жаль погибшего электрика, а когда думаю про Пипа, так и вовсе сердце разрывается. Пока не увижу его здоровым и не поговорю с ним, не успокоюсь. Хотя на совести Джекоба, наверное, столько жертв, что это лишь незначительный эпизод.

– Тут ты права, – так же тихо проговорил Фредерик. – Я хорошо изучил его досье. Он уже был судим много лет назад за участие в нелегальных поставках оружия.

– Я подозревала о чем-то подобном, – грустно кивнула Бетс.

Фредерик пододвинулся к ней поближе и осторожно обнял за плечи, ожидая, что она отстранится. Но она этого не сделала.

– Значит, ты на меня не злишься? – спросил он, заглядывая ей в глаза.

– За что? – в ее голосе звучало искреннее удивление. – За арест Джекоба? Ну, наверное, нехорошо так говорить, но я в некотором смысле даже рада от него избавиться. Все-таки он очень тяжелый человек.

– Ты его любила? – решился задать мучавший его вопрос Фредерик.

Бетс помотала головой и опустила взгляд.

– Никогда, – прошептала она. – Все затевалось только ради того, чтобы спасти отца от долговой ямы.

– Прости меня! – воскликнул Фредерик. – Я понимаю, что это трудно, но если сможешь, прости, пожалуйста!

– Да за что? – и снова удивление прозвучало абсолютно искренне.

– За все. За то, что не писал тебе. За то, что не пытался узнать, как ты живешь, и не поддержал в трудную минуту. Я ведь легко мог все исправить, и тебе не пришлось бы выходить замуж за преступника!

– Мне не за что тебя прощать, – спокойно произнесла Бетс. – Я прекрасно понимаю твое тогдашнее состояние. Ты был молод, как и Пип, как и мы все. Тебе хотелось сразу всего и разного. В университете у тебя появилась куча новых друзей, старые стали казаться неинтересными. Оно и понятно – по интеллекту ты всегда нас превосходил в разы.

Фредерик лишь молча поражался тому, с какой точностью и спокойствием она описывала его тогдашние чувства и мысли.

– Я не могу винить тебя в этом, – продолжала Бетс. – Ты всегда был дорог мне, ты дорог мне и сейчас, – закончила она шепотом, поднимая глаза на него.

Фредерик смотрел в ее большие искренние глаза и ощущал, как его все больше и больше захлестывает волна нежности. Чувство вины отошло на второй план. Он притянул ее к себе поближе и осторожно коснулся губами ее губ. Она не оттолкнула его, не отпрянула. Она только слегка прикрыла глаза и замерла в ожидании продолжения. И он продолжил. Сначала очень осторожно, будто боясь спугнуть ее, одним неверным движением разрушить то, чего так давно ждал. Она ответила, сначала, также, как и он, робко и неуверенно, потом смелее. Они целовались страстно и долго как люди, обретшие наконец давно забытое счастье. Пышные волосы Бетс растрепались, Фредерик осторожно отвел их назад. Он чувствовал, что теряет контроль над собой. Бетс, видимо, тоже это ощутила, потому что внезапно мягко, но настойчиво отстранилась.