Стечение обстоятельств

— Вы хотите сказать… Ну да, конечно, я должна была сама сообразить.

Она с шутливой досадой швырнула туфлю на землю, попыталась рассмеяться и вдруг громко расплакалась. Это была классическая истерика, когда после длительного напряжения достаточно малейшего эмоционального толчка. По лицу ее текли слезы, плечи сотрясались от рыданий, она всхлипывала, обняв «сторожа» за шею и уткнувшись в его грудь.

— Ну, успокойся, успокойся, — ласково уговаривал он Настю, гладя ее по спине. — Все прошло, все хорошо. Ты держалась молодцом. Ну же, милая, хватит плакать, смотри, твой начальник сюда идет. Давай, моя хорошая, вытирай глазки.

— Тебе бы нянькой в яслях работать, — услышала Настя усталый голос Колобка. — Где это ты научился так девушек утешать?

— Я всю жизнь с собаками вожусь, Виктор Алексеевич. Бывает, когда псину успокоить надо, каких только слов не придумаешь. По часу уговаривать приходилось.

Настя шмыгнула носом и оторвала лицо от уютной широкой груди. Гордеев аж присвистнул.

— Ну ты хороша, Анастасия! У тебя зеркало есть? Где твоя сумка?

— В сарае, наверное, осталась.

— Кирилл, принеси сумку, пожалуйста, — негромко попросил «сторож».

Из двери не спеша вышла овчарка, аккуратно держа в зубах сумочку.

— Странная кличка у твоей собаки, — удивился полковник. — Их человеческими именами называть вроде не принято.

— У нее в родословной такая кличка записана, что за неделю не выговоришь, — махнул рукой «сторож».

— Кстати, Анастасия, познакомься, это Андрей Чернышев, задушевный друг и коллега нашего Ларцева, из областного управления.

— Очень приятно, — пробормотала Настя, открывая пудреницу и разглядывая себя в зеркало. — Бог мой, ну и видок!

На ее лице была высокохудожественная смесь из пыли, грязи и растекшейся косметики, особенно в том месте, где прошелся собачий язык. Она перевязала колено носовым платком, сняла с ноги не пострадавшую туфлю и собралась вставать.

— Андрюша, отвези ее домой, — распорядился Гордеев.

— А вы?

— А я буду ждать Александра Евгеньевича. А то некрасиво получится: человек приедет с такими деньгами, а его здесь никто не ждет.

Настя уже вполне пришла в себя.

— Между прочим, а зачем ему гараж? Разве у него есть машина?

— Есть, а то как же. Только он на бензине экономит, поэтому редко ею пользуется. Это он у себя в Энске на ворованном бензине ездил, а в Москве, видно, еще знакомствами не оброс.

— И много у него будет денег с собой? Интересно, сколько стоит меня убить?

— Нездоровое у тебя любопытство, Анастасия. Ты лучше скажи мне, зачем ты Галла мыться заставила?

— Хотела, чтобы он разделся. Он вещи на стиральную машину сложил, а я сверху на них облокотилась. Занавесочка-то у вашего сына в ванной непрозрачная. Я, правда, успела только карманы рубашки проверить. Хорошо, что аптечка прямо на машине лежит. Но руки у меня тряслись, как будто кур воровала.

— Плохо. Глупый риск, могла попасться. На первый раз прощаю.

— А оружие у него нашли при обыске?

— Нашли одну хитрую штуковину. Электрошоковая мини-дубинка, размером с карманный фонарик. Человек теряет сознание минут на пятнадцать-двадцать, вполне достаточно, чтобы успеть инсценировать то, что захочешь.

— Значит, вот с чем он Филатову у двери встретил, — задумчиво произнесла Настя. — И меня, наверное, так же собирался… Ну все-таки, Виктор Алексеевич, сколько стоит меня убить?

— Убить человека обычно стоит примерно столько, сколько хорошая машина. Вот и посчитай, с учетом инфляции.

— Наша машина или иномарка?

— Иномарка, конечно. Это же «заказники» высшего класса. Обычно киллеры обходятся дешевле.

— Надо же, — она покачала головой, — целая машина. И с хромой ногой. Везите меня, Андрей, как бесценный груз.

И, опираясь на руку небритого «сторожа», она поковыляла к машине.

* * *

Настиного терпения хватило только до тех пор, пока Андрей не вывел машину на шоссе, потом она не выдержала.

— Вы мне ничего не расскажете? — спросила она.

— Спрашивайте — отвечаем, — пошутил Андрей. — Только давай на «ты».

— Когда ты здесь появился?

— Вчера утром, как только Ларцев узнал, что они собираются на дачу.

— Кто «они»?

— Убийца и Муртазов.

— Откуда он узнал?

— Муртазов сообщил. Его Галл так прихватил, что Ларцеву этот Ариф достался еще тепленьким, долго уговаривать его не пришлось. Настоящего сторожа попросили временно удалиться куда-нибудь подальше. Галл тут все осмотрел, по дому походил, все двери и окна проверил. Он, оказывается, мужик предусмотрительный, доказательства причастности к убийству оставил вчера на даче. Мало ли как дело обернулось бы у тебя дома, вдруг он не сумел бы тебя живую сюда привезти. Сообщил бы потом, куда следует, что Павлов на своей даче кое-что прячет.

— А Гордеев знал об этом?

— В том-то и дело, что не знал, как выяснилось. Когда я вчера хотел с Ларцевым связаться, его нигде не было. А у меня связь только с ним была. Ты же знаешь наши дела милицейские. А вдруг Володька не хотел, чтобы обо всем знал его начальник? Он же меня не предупредил, что в случае чего можно выходить на Гордеева.

— И что же Галл спрятал на даче?