Ставок больше нет

Сейчас по Красногорску и области пойдет волна всяких там "Вихрей", "Иммигрантов" и простых "зачисток", в проведении которых местные менты изрядно поднаторели за то время, что им пришлось провести в командировках на Кавказе. Причем жертвами всех этих жестокостей станут в основном плотно привязанные к своим рыночным местам азеры и почему-то приезжие из Средней Азии и Китая. Может, потому, что по-русски плохо понимают и не осмеливаются спорить с "большим начальником", кумраисом, которым для них является каждый человек в погонах.

Конечно, самим чеченцам тоже придется на некоторое время свести свою криминальную активность до минимума. Впрочем, диаспора уже не один раз переживала такое и ранее. И ничего, выживали.

Придется утихнуть на тот период, пока не спадет ажиотаж, вызванный дерзким и необдуманным поступком юных земляков Салмана. А потом... Все плохое рано или поздно забывается, ощущение близкой опасности теряет свою остроту. А сиюминутные блага в виде всячески подчеркиваемого "уважения" и все тех же денег остаются...

Второму телохранителю, Халиду, повезло больше. Рыжий и голубоглазый, он говорил по-русски даже без малейшего намека на акцент и внешне был совершенно неотличим от любого российского колхозника из средней полосы. Ну, разве что характер... Так здесь, находясь в глубоком тылу врага, Халид научился свой характер скрывать, прятать за завесой показного простодушия.

Ящерицей скользнув на заднее сиденье автомобиля – свой джип Салман водил только сам, – Халид сообщил:

– Точно, чеченцы! Парни молодые, я их не знаю. Машину тоже не знаю.

– И сколько их? – не поворачивая головы, уточнил Салман.

– Двое, – ответил Халид. – Одного на месте положили, одного на "Скорой" увезли. Выживет, не выживет – неизвестно.

– Понятно. – Салман кивнул головой и повернул ключ в замке зажигания, запуская двигатель. Здесь, у поста, им больше нечего было делать. Более подробной информации получить бы все равно не удалось.

Основным в этой истории было то, что люди, о которых говорил Халид, не имели к возглавляемой Салманом группировке никакого отношения. Значит, удастся обойтись в таком положении минимальными потерями. Или даже вообще без потерь... "Разрулить" ситуацию с помощью знакомых ментов и чиновников, убедив их в собственной лояльности по отношению к местному населению и правоохранительным органам. Раньше такое удавалось. Разумеется, не бескорыстно.

Вот только в этот раз могут возникнуть и сложности. Молодые земляки, не подумав, подняли руку на представителя государства. Фактически развязали здесь, в самом сердце России, свою маленькую войну.

Настроение Салмана, которое и так с утра было не особенно хорошим, испортилось окончательно. Молодежь растет полностью "обезбашенная". Спешат утвердиться в этой жизни, при этом не задумываются о последствиях. Старших не слушают. И своим поведением создают нешуточные проблемы для всей диаспоры.

Но только все равно... Они остаются земляками, вайнахами, братьями по крови и по духу. Сегодня родина Салмана потеряла еще двоих мужчин, двоих воинов.

Неожиданно взгляд Резаного выхватил среди немногочисленных прохожих знакомое лицо. Наплевав на все существующие правила дорожного движения, он резко ударил по тормозам. Тяжелый, как танк, джип даже занесло немного. Сзади завизжали тормоза какой-то старенькой "шестерки". Водитель этой наиболее распространенной и любимой населением модели с трудом, но все же сумел вывернуть, не врезаться в обширный зад джипа. Выскочил на встречную полосу – благо на тот момент совершенно свободную. Поравнявшись с джипом, водитель "жучки" поднял руку и даже открыл рот, собираясь громко поделиться с окружающими своими впечатлениями от манеры вождения владельца "джипаря", но, увидев за приспущенными тонированными стеклами "Шевроле" угрюмые небритые рожи с ярко выраженными национальными признаками, от комментариев решил отказаться и придавил педаль газа. Пукнув облачком темноватого дыма, "шестерка" резво рванула вперед, унося своего владельца подальше от "злых чеченов" и связанных с ними неприятностей.

– Во-он того, – Салман вытянул длинный палец, обращая внимание сидящего рядом с ним Вахи на одиноко бредущего по улице молодого мужчину, – видишь?..

– Ну, – отозвался нукер.

– Тащите его сюда! – приказал, как отрубил, Салман. Практически синхронно хлопнули передняя и задняя дверцы джипа. Нукеры не спеша, стараясь не привлекать к себе внимания излишней торопливостью, направились следом за мужчиной, постепенно догоняя его. Резаный медленно ехал следом за ними.

В принципе, у этого мужика еще были сутки из отпущенного Салманом срока. Но если он не нашел денег в первые два дня, то можно почти со стопроцентной уверенностью утверждать, что он не найдет их и за оставшиеся сутки. Значит, можно начинать чинить спрос.

Эти деньги значили для Салмана не так уж и много. Но все равно должник попался на улице очень кстати – именно сейчас Резаному нужен был кто-то, на ком он мог бы безнаказанно сорвать душившую злобу. И должник, этот молодой хлыщ, был очень удобной кандидатурой на роль козла отпущения.