Статус миротворца

– Не дрейфь, – ответил Кришталь. – Босс знает, где что лежит. Приготовь мне экстраполяцию “на пробой”, с ускорением. Раз босс прет как на параде, значит, он не даст нам разлететься в клочья: даже в этом, будь он проклят, тумане…

Он вытащил меч из ножен, попробовал пальцем остроту узкого золоченого клинка и, довольный, положил его перед собой на пульт.

– Вот они, песьи дети, – обрадовался Лоссберг, глядя, как по дисплею побежали шустрые ряды цифр.

Пару секунд спустя левый сектор обзорного экрана высветил “картинку”. Генерал сразу помрачнел.

– Четыре – лидданские крейсеры типа “Энке”, еще два – эскортные фрегаты “Варх”, а вот эта стрекоза… Дьявол меня раздери, она может потрепать мне нервы!

Лидданские крейсеры были похожи на несколько заостренных сарделек, слепленных бок о бок в процессе заморозки. Для “Циклопа” они были не опаснее, чем макака с кирпичом. Фрегаты – сложные дискообразные сооружения с целым лесом надстроек – были куда более серьезным противником, но Лоссберга они, судя по всему, не волновали. Его взгляд был прикован к изящному серо-зеленому сооружению, действительно напоминавшему стрекозу. Этот корабль был значительно крупнее лидданских машин и походил на них не более, чем рысь на черепаху.

– “Огар”, – уважительно прошептал Лоссберг, – настоящий “Огар”. И где они его откопали?

Услышав давно знакомое название, Хикки широко распахнул глаза. Да, эта стрекоза была создана иным, более древним, чем лидданский, разумом: перед ними висел легендарный корварский броненосец типа “Огар”. Порождение давно минувших войн, некогда он был самым мощным кораблем в галактике. Гладкие, словно вылизанные формы броненосца говорили о том, что он приспособлен для посадок на планеты. Глядя на чудовище длиной едва не в сотню километров, в это почти не верилось, но факт оставался фактом: его полубезумный отец, инженерный гений князь Огар Ир-Экр сумел создать двигатели, могущие поднять такую прорву металла и квазиживого пластика.

– Я никогда не надеялся встретиться с таким противником, – произнес Лоссберг почти сладострастно.

– На малой дистанции он превратит нас в кучу жареного дерьма, – мрачно отозвался из-под потолка Сэмми Кришталь.

– На малой? – не понял Этерлен.

– В те времена еще не существовало конусных зарядов, – пояснил Хикки. – И его пушки опасны для нас только при стрельбе в упор.

– А если его перевооружили?

– Перевооружить его нельзя, – усмехнулся Лоссберг. – Орудийные ячейки намертво “вписаны” в силовую схему корпуса. Корабль очень перетяжелен, и, если их выдернуть с мясом, он развалится в первом же повороте, не выдержав нагрузки. Нет, у него стоят еще те пушки, что смонтировали на стапелях.

– А вон и наш приятель, – сказал Этерлен.

Пилоты “Трэйсера”, наверняка уже заметившие приближение имперского линкора, совершали сложный маневр, пытаясь обойти лидданскую армаду, которая блокировала его продвижение, оттирая грозный фрегат к близким вихрям межполярной “ямы”. Стоило “Трэйсеру” войти в эту невидимую ловушку, и он был обречен – мгновенная потеря скорости сделала бы его беспомощным перед пушками лиддан. С другой стороны, сами они тоже отнюдь не стремились приблизиться к нему на дистанцию линейного поражения. Натуго упакованный орудийными башнями, фрегат огневого подавления мог разметелить их, как осенние листья.

– Теперь мы уже можем с ним связаться, – сказал Кришталь.

Лоссберг пожевал губами, размышляя. До того вопрос связи с Каспарчиком даже не обсуждался. Все прекрасно понимали, что штрих-кодера на его корабле нет, а шпарить в эфир открытым текстом никому не хотелось. Вопль “Циклопа” услышали бы все на свете, и уже завтра в имперском сенате левые депутаты стали бы едко вопрошать, каким это чертом патрульный “охотник” беседует с разыскиваемым во всех мирах флибустьером. Сейчас уже можно было пустить в ход узкорадиусную боевую станцию.

– Он сейчас как, – спросил Лоссберг, – на кишку жалуется?

– Я бы не сказал, – поежился Этерлен. – Скорее наоборот.

– Ну все равно. Предупреждать мы его не станем. Скажем только, что мы свои и чтобы он не путался под ногами. Кто будет говорить?

– Наверное, я, – Этерлен поднялся из кресла. – Я его хорошо знаю. А вы не слушайте… Не ваших ушей дело.

Каспар Кирпатрик всегда поддерживал на своих кораблях суровую дисциплину. Дежурный связист “Трэйсера” ответил с такой поспешностью, словно ждал этого вызова полжизни.

– Командира, – приказал ему Этерлен.

Оператор не стал интересоваться, кто проявляет интерес к фигуре его босса, – через пару секунд генерал услышал пыхтенье Каспарчика.

– Пол Этерлен, Второе Управление, – представился он. – Ты меня помнишь, мерзавец?

– Еще бы, – Кирпатрик вздохнул с таким облегчением, будто ему отпустили грехи на полстолетия вперед. – Как вы вовремя. Вы мне поможете?

– Ну не могу же я отдать тебя на съедение этим уродам. Ты нам только не мешай… У меня тут Райнер Лоссберг – знаешь, наверное, такого?

– Кто ж его не знает? Если у вас там действительно Лосси, то пучеглазым самое время молиться.