Статус-Кво

Реплика какая-то… неконтролируемая, что ли. Странная такая. Я бы ожидала от него чего-то язвительного, ироничного, в крайнем случае просто убийственного взгляда, а это словно бы новая попытка скрыть то, что невольно заставляло меня отступить и это тоже было странно. Я была в замешательстве, он, скорее всего тоже, но снова этого не показывал. Серые глаза потемнели, блеснули сталью — опять раздражен. Почему-то вспомнилась заедающая ручка офиса, однако Лисовский, отведя взгляд, просто молча пошел в забегаловку. Я бы сказала, что он подался на провокацию, если бы не было этих странных, ни на что не похожих мгновений, заставивших меня заткнуться и просто последовать за ним.

Оживленная обстановка, чем-то неуловимая схожая с американскими придорожными кафешками, гомон интернациональной толпы и безумно вкусные запахи от широких прилавков с самой разнообразной снедью. Меня лично из всего ассортимента привлекло нечто похожее на пельмени, только с начинкой из креветок. Улыбчивая китаянка накладывающая мне порцию в большую деревянную тарелку, на беглом английском пояснила, что подается это кушанье с имбирем, соевым соусом и уксусом. Потом нужно смешать соус и уксус и брать пельмень, проделав в нем дырочку, чтобы вытек бульон, и вместе с полученной смесью съедать.

На вкус оказалось просто божественно. Просто божественно! Я аж зажмурилась от удовольствия, оторвав презренный взгляд от отбивных с рисом, выбранных Лисовским, с кратким сомнением смотрящим в свою тарелку. Таки аристократишка, привыкший к высокой кухне, непонятно из каких побуждений зашедший со мной в эту забегаловку. Тролль был разбужен и посажен на мой трон.

Я поглащала пищу богов с треском за ушами и восторженным причмокиванием, что раздражало Лисовского и прямо меня подстегивало дальше это делать. Набив желудок, я задумчиво смотрела на другой прилавок, где были представлены всякие сомнительные вещи, вроде кишок быков, ушей козочек, размолотых до консистенции фарша, обжаренных в кляре и нанизанных на шпажки. Мы сначала туда пошли, как перешагнули порог забегаловки и оба солидарно отвернулись, когда прочитали чем именно потчивают гостей там.

Злорадно гоготнувший тролль в моей голове поделился хорошей мыслью, и я, громко заявив, что не наелась, двинула в ту сторону. Выбирала долго — ассортимент ужасал, но воспоминание сомневающегося взгляда Лисовского на рис и отбивную подстегивало. Оглянулась — снова роется в телефоне, утратив интерес ко всему происходящему. И хорошо.

Выбрала корни лотоса — самое безобидное и наиболее похожее по внешнему виду на то, что было избрано мной в качестве орудия мести.

Ужасающе остро. Я с отчаянием думала, как буду потом плакать в туалете, когда сия адская трапеза минует все этапы переваривавшая и заставит меня страдать на своем выходе. Однако, желание подгадить снова заставляло меня натурально изображать восторг и блаженство. Как и рассчитывала, взгляды Лисовского отрывались от телефона на мое блюдо, объявившее приговор моей пятой точке. Но ох уж это женское коварство…

Запихнув в себя последний кусочек со шпажки я сказала, что повару нужно ставить памятник при жизни и пошла за дополнительной порцией.

Три шпажки орудия мести и одна с лотосом. Господи, лишь бы не перепутать, они же так похожи, эти шарики в кляре…

Плюхнулась на стул и поймав взгляд Лисовского, взяла шпажку с лотосом (я искренее на это надеюсь, потому что острота была прежней и мешала определить вкус) восторженно пролепетала, влюбленным взглядом глядя на небольшие шарики на шпажке:

— Это тофу. Обожаю тофу, но такого я еще не пробовала! Лисовской, ты просто попробуй! Просто попробуй! И как у этого заведения еще нет мишленовской звезды! — я придвинула к нему плошку, изображая наслаждение, когда стягивала зубами шарик перченного до дурноты лотоса.

О, расчет оказался все же верным. Лисовский заинтересованно глядя на шпажки, протянул руку и взял одну. Пара секунд, пережевывает, и его задумчивое лицо становится очень подозрительным, при взгляде на мою ехидно скалящуюся морду.

— Я не хочу знать, что это на самом деле. Понятно? — холодно бросил мне, замораживая взглядом.

— Я ела лотос, а ты козлиные кокошки. — Гадливо произнесла я и заржала глядя на надменное лицо, тут же позеленевшее и глядящее на меня с почти ненавистью.

Когда мы шли до отеля, угорала я еще очень долго, хотя старалась скрыть и не особенно сильно хрюкать от смеха заглушаемого ладонями, прижатыми к своему рту, потому что уничижительный взгляд Лисовского как-то сбавлял все веселье.

В отеле пробыла до вечера, хотелось пошататься по магазинам, но с учетом перенапряжения в подготовке к переговорам и наслаждения в забегаловке, эмоциональный фон был истощен и достаточной мотивации не обнаружилось. Поэтому я мирно продрыхла до вечера, потом подготовка к выходу: душ, укладка, выбор гардероба… почему-то кожаная юбка, узко стягивающая бедра и чуть более свободная ближе к колену. Черная, строгая блузка, умеряющая секс черной кожи, минимальный макияж, тонкий капрон чулок и лодочки на шпильке.